– Хамид, чё ищем-то? – Исполнительный и бестолковый Султанов хотел точно знать, что надо начальнику.
– Чё, чё, – Абдуразаков загоготал, – во, дурак-то. Чё найдешь, то и твое.
– Чарс ищи, деньги ищи. Врубаешься? – коротко уточнил Зацепин, не разгибаясь и продолжая выбрасывать из объемистого сундука всякий, по его мнению, хлам.
– Назар, давай с Ахунбаевым по подвалам. Насчет жратвы сообразите, а ты, Султан, найди одеял, только без блох, и у входа сложи аккуратно. – Те быстро исчезли.
– Понасобирали разной херни, не разберешься. Во, смотри, халат какой-то, древний, как дерьмо мамонта.
– Ничего ты, Зема, не сечешь, это ж свадебное платье. Вышивку видишь? То-то. У наших старух такие же, а ему точно лет сто.
– Еще бы, истлело уже.
– А чарс или анашу ты здесь не найдешь. Женская половина. Точно не найдешь.
– Может, пайсу где заныкали.
– Пойдем лучше в их курилку. – Комнату без окон со странными углублениями в стенах они нашли без труда.
– Тут и искать нечего, пыль одна. – Он брезгливо провел пальцем по глиняной стене. – Вот бы кальян найти. Классный был бы сувенир.
Помещение оказалось совершенно пустым, но для верности обшарили все углы.
– Ха, кальян. Зема, смотри! Вот оно. – В одном из углублений Абдуразаков нашел-таки несколько столбиков чарса в плотном мешочке.
– Повезло, – они вожделенно разглядывали местное зелье, и уже от одного предвкушения балдежа их зрачки становились шире, – то, что надо. Ну чё, забьем косяк?
– Э-э, тормози. Дело сделаем, покушаем шашлык-машлык, тогда и забьем.
– Ладно, будь по-твоему. – Зацепин нехотя согласился.
Перевернув все вверх дном и ничего толкового не найдя, они спустились во двор.
– Ну чё, мужики, – сержант самодовольно улыбался, – нашли что-нибудь?
– Мука, кишмиш, рис есть.
– Одеяла все какие-то зачуханные, мандавошки ползают.
– Э-э, одеял-мондеял, мы с травкой сегодня, – он поднял мешочек с чарсом над головой и загоготал, – сегодня праздник устроим.
– Шмальнем! – Компания одобрительно зацокала языками.
– Не сейчас. Сначала дастархан. Все должно быть как у людей.
– Хамид, – поддержал сержанта Назарбеков, – мы ж баранов в трубу видели, они тут где-то шарятся.
– Дело говоришь. Что за дастархан без барашка. Мы с Земой в соседнем доме пошмонаем, а вы втроем на охоту! – Он снова гоготнул своей шутке.
– Может, его из автомата, а?
– Давай из автомата, только чтоб со стороны поста слышно не было.
Сегодня им определенно везло. Через час разделанный баран тушился в казане, а они, расположившись вокруг очага на горе подушек, разбирали свои трофеи.
– Султан, зачем тебе эти гребешки, бусы? Лучше б дельное что нашел.
– Как зачем? Матери, сестрам подарю. Красиво, да? Ты позавидовал, наверное.
– Пайсу нашел?
– Ты, Хамид, только о деньгах и думаешь. А откуда они? Люди уходили – деньги с собой забирали. Для бумажек много места не требуется. Кто же их оставит. Ты нашел?
– Не нашел. Зато смотри, сколько мы с Земой анаши надыбали. – В руках он подбрасывал пухлый полиэтиленовый пакет. – Нам теперь и на месяц хватит.
– Да, вот бы месячишко здесь и оторваться.
– Зема, у тебя губа до пола отвисла.
– А ты отказался бы, да? Умник. Давай лучше косячок по кругу пустим.
– Давай, Хамид. Пока мясо, пока рис… Сколько ждать.
– Ну теперь можно… – По какому-то новому праву он чувствовал себя не сержантом, но кем-то более старшим, может быть, вожаком стаи, может быть, и паханом. Это признали и свои, ташкентские, Ахунбаев с Зацепиным, и эти два лоха из-под Самарканда.
Раскурив сигарету, набитую анашой вперемежку с табаком, они предались путешествию в нирвану. Краски стали ярче, очертания предметов приобрели четкость и ясность, прямые углы стали еще прямее, и сами тела готовились куда-то взлететь. Еще затяжка и – вырастут крылья.
– Пацаны, кайф…
– Кто видит розовых чертиков, не пугать, это наши братаны. – Зацепин противно засмеялся, но его шутка всем понравилась.
– У меня нет чертиков, – вяло откликнулся Султанов.
– А у меня в голове калейдоскоп какой-то, – вслед ему прошелестел Назарбеков.
– Если рис подгорит, я вам по ушам надаю, у вас обоих искры вместо чертиков посыплются. – Назарбеков было подхватился, но его походка оказалась настолько неуверенной, что всем снова стало весело. – Ладно, я пошутил, черт с ним, с рисом.
