Взяв Байла за руку, Лейлвин остановилась и повернулась к преследователю. Судя по описаниям, это был Страж.
Страж подошел к ним. Они все еще были недалеко от внешней границы лагеря. Палатки в нем были расставлены по кругу. Лейлвин с тревогой отметила, что некоторые из палаток светились слишком ровным для свечи или лампы светом.
— Эй! — окликнул Стража Байл, дружелюбно подняв руку. — Мы ищем Айз Седай по имени Найнив ал’Мира. Если ее здесь нет, то как насчет Илэйн Траканд?
— Они не в этом лагере, — ответил Страж, длиннорукий мужчина с грациозной походкой. Черты его лица, обрамленного длинными темными волосами, выглядели… незавершенными — будто высеченные из камня скульптором, который внезапно потерял интерес к своей работе.
— А! — сказал Байл. — Выходит, мы ошиблись. Не могли бы вы нам подсказать, где они остановились? Видите ли, у нас очень срочное дело.
Он говорил спокойно и вежливо. При необходимости Байл мог быть очаровательным. Ему это удавалось куда лучше, чем Лейлвин.
— Возможно, — ответил Страж. — Но сперва ответьте на один вопрос. Ваша спутница, она тоже хочет найти этих Айз Седай?
— Да, она… — начал Байл, но Страж поднял руку.
— Я бы хотел услышать это от нее, — сказал он, разглядывая Лейлвин.
— Таково мое желание, да, — заговорила Лейлвин с «иллианским» выговором. — Моя престарелая бабуля! Эти женщины, они обещали деньги, и я точно собираюсь их получить. Айз Седай не лгут. Это известно всем. Если не можете отвести нас к ним сами, то найдите того, кто сделает это вместо вас!
От такого словесного напора Страж замялся и округлил глаза. Затем он, к счастью, кивнул.
— Сюда.
Он направился в сторону от центра лагеря, его подозрительность как будто исчезла.
Лейлвин облегченно вздохнула, и они с Байлом зашагали вслед за Стражем. Байл смотрел на нее с такой гордостью, так широко улыбаясь, что точно выдал бы их, стоило только Стражу оглянуться. Она и сама не могла сдержать легкой улыбки.
Иллианский акцент давался Лейлвин нелегко, но они решили, что ее шончанский выговор более рискован, особенно среди Айз Седай. Байл утверждал, что ни один настоящий иллианец не примет ее за соотечественницу, но ее знаний достаточно, чтобы обмануть чужака.
Когда лагерь Айз Седай остался позади, Лейлвин почувствовала облегчение. То, что у нее были две подруги Айз Седай — а они, несмотря на противоречия между ними, были подругами — не означало, что Лейлвин хотелось находиться в лагере, населенном этими женщинами. Страж вывел их на открытое пространство, находившееся примерно посередине Поля Меррилора. Там раскинулся очень большой лагерь с огромным количеством маленьких палаток.
— Айил, — тихо объяснил ей Байл. — Их здесь десятки тысяч.
Любопытно. Об Айил рассказывали устрашающие истории. Не может быть, чтобы все эти легенды были правдивыми. Тем не менее, эти рассказы, пусть и преувеличенные, подразумевали, что Айил — лучшие воины по эту сторону океана. Сложись все иначе, и Лейлвин с удовольствием сразилась бы с парочкой айильцев в тренировочном поединке. Она положила ладонь на свою сумку. В ее большом боковом кармане была спрятана дубинка. Оттуда ее было легко выхватить.
Эти айильцы, вне всяких сомнений, были высокими людьми. Лейлвин прошла мимо нескольких из них, отдыхавших возле лагерных костров. На первый взгляд они казались полностью расслабленными, однако их глаза смотрели куда проницательнее глаз Стража. Опасные люди: даже отдыхая возле костра, они готовы убивать. В ночном небе Лейлвин не смогла рассмотреть знамена, реявшие над этим лагерем.
— Какой король или королева правит этим лагерем, Страж? — спросила она.
Мужчина обернулся, черты его лица были скрыты ночной тенью.
— Ваш король, иллианка.
Идущий рядом с ней Байл напрягся.
«Мой…»
Дракон Возрожденный. Лейлвин гордилась тем, что не сбилась с шага, но была близка к этому. Мужчина, способный направлять. Это даже хуже — намного хуже, чем Айз Седай.
Страж подвел их к шатру, расположенному почти в центре лагеря.
— Вам повезло, свет в ее палатке еще горит.
У входа в палатку не было никакой охраны. Страж спросил разрешения войти и получил его. Откинув полог палатки одной рукой, он кивнул им. При этом вторая его рука лежала на рукояти меча, а сам Страж занял оборонительную позицию.
