Ди шагнул вперёд, подготовив свой меч к удару. В этот момент, удар ложного Ди ужалил его в плечо, а кончик клинка настоящего Ди скользнул по груди его противника.
— Неплохо, — сказал Ди.
Когда он сделал шаг вперёд, чтобы вывести из равновесия атаку ложного Ди, его противник сумел избежать удара в сердце на расстоянии дюйма — изящное движение было выполнено в сотую долю секунды. По-видимому, то, что голос сказал ему, не было ложью. Они оба зашли в тупик. Тот, кто сделает следующий шаг, умрёт.
Они прыгнули в унисон. Полосы света пересеклись в воздухе. Звук удара клинков запоздало донёсся сквозь ветер.
Когда Ди приземлился, чёрная линия разделяла его лоб — работа удара меча его врага, когда они пролетели мимо друг друга. Его противник ухмыльнулся. Никто, кроме Ди, не мог видеть поток свежей крови, хлынувший из-под одежды его противника, от того горизонтального удара в грудь ложного Ди. Такова была разница между сражением с плечевым ранением против сражения с дырой в груди.
Его противник бросился в атаку.
Поле зрения Ди дрогнуло — один из потоков крови со лба изменил направление и побежал в его правый глаз. Лезвие, предназначенное для убийства врага, всего лишь чуть-чуть срезало плоть от щеки соперника, в то время как сверкающая сталь ложного Ди пронзила сердце настоящего Ди. Не произнеся ни слова, Ди упал на колени. Грубое лезвие нанесло ему куда более глубокий урон.
— На этом мы закончим, — устало сказал голос.
Но кто бы мог подумать, что голос онемеет именно в этот момент, или что глаза ложного Ди расширятся от удивления? Его противник увидел, как рука в чёрной перчатке снизу схватила его лезвие.
Ди поднял лицо. Его глаза источали красноватый свет.
— Ты не можешь быть…
Сила хлынула в нижнюю часть тела Ди. Возможно, кровь Аристократов, текущая по его венам, дала ему сверхъестественную силу, потому что даже после того, как ему пронзили сердце, он очень медленно поднимался на ноги.
Его оппонент старался или вытащить клинок, или же воткнуть его ещё глубже. Он не двинулся с места. Баланс сил был нарушен.
Тихий стон сорвался с губ Ди. Последовало что-то ещё — пара клыков. Видел ли его враг, как капли крови, что текли с его лба, исчезали у его губ? Когда его противник попытался отпрыгнуть, он опоздал на секунду, и лезвие Ди ударило вертикально вниз и рассекло голову его врага.
Разрезав её в одно мгновение, тот же меч затем пронзил сердце противника. Его враг рухнул на землю.
Бесстрастное лицо Ди даже было слегка удовлетворено тем, что лицо ложного Ди не искажал страх до самого конца, даже когда его голова обратилась в пыль.
Давление из темноты неожиданно исчезло. Ди посмотрел себе под ноги, увидев свою тень, падающую на серебристый песок.
Убив фантома, которого сотворил его враг, он разрушил психологическую атаку. В его груди больше не было меча, не было крови, которая текла с его брови, но он всё ещё держал свой длинный меч. Психологическая атака была оригинальной: она сумела пробудить в Ди его демоническую сущность. Но была ли даже эта часть реальной?
— Это был чертовски жуткий тип, с которым мы сейчас имели дело. Я имею в виду того, кто сотворил его, конечно, — прокомментировал тихий, дряхлый голос откуда-то возле Ди. — Учитывая всю силу, которую он вложил в это, держу пари, ты только что нанёс ему страшный удар. Если ты планируешь убраться отсюда, сейчас — это идеальное время для этого.
Не ответив, Ди огляделся. Три фигуры лежали на песке. А самая маленькая стояла в боевой стойке: Старуха-Гадюка. Она, вероятно, всё ещё сражалась с врагом. Видимо, психологическая атака повлияла на неё гораздо сильнее, чем на Ди.
Ди вернул свой длинный меч в ножны на спине. От приятного металлического звона меча, Бабуля слегка вздрогнула.
Она изумлённо осмотрелась. Заметив Ди, она моргнула.
— Что ты…? Почему, я сражалась прямо здесь и… О, я поняла — ты разрушил психологическую атаку, не так ли?
Она быстро повернулась и посмотрела на Таэ, выказав этим преданность своей работе. Побежав к девушке с криком, граничащим с воплем, самое первое, что она сделала, это проверила пульс. Затем осмотрев её на наличие внутренних повреждений, она постаралась быть с ней осторожнее и не двигать её слишком часто.
