— Слушаю вас.
— Мистер Франкони, я давно слежу за вами. — Танаки прошлась вдоль всего стола, за которым сидели мафиози. — Я знаю, что в последнее время вы объединили усилия с другими семьями, представителей которых я вижу сейчас за этим столом. Я знаю также, что за последние год-два ваши ряды сильно поредели в результате войн и бешеной деятельности какого-то сумасшедшего, которого вы тут называете Палачом, и которого мои люди пристрелили сегодня ночью в порту.
На лице Франкони заиграли желваки. Он так и предполагал: это она, проклятая сучка сорвала им всю операцию! — Ваши нынешние главари, — Танаки посмотрела на Федерико. — юны и неопытны, что, кстати, доказала операция в порту. Мы теперь можем запросто лишить вас вашего легального и нелегального бизнеса. Но!.. Но мы предлагаем сотрудничество.
Танаки прекратила прохаживаться и встала в торце стола, прямо напротив Франкони.
— Что же мы будем вместе делать? — лицо Франкони снова было бесстрастным. Он ничем не выдавал своих чувств.
Танаки улыбнулась:
— Вы, как и прежде, будете заниматься своим бизнесом, легальным и нелегальным. А мы будем участвовать в управлении и, если нужно, помогать финансами.
— Да пошла ты к черту! — Федерико вскочил было, но Франкони одним движением глаз усадил его на место,
— И как же будем делиться? — все также спокойно спросил он.
— По справедливости, — улыбка сползла с лица Танаки. — По справедливости и силе. 75 процентов нам, 25 — вам.
— Ах ты японская сучка! — взвился Федерико.
Танаки не изменилась в лице. Не шелохнулся и никто
из ее охраны.
Федерико подбежал в японке и, наставив ей в лицо указательный палец, продолжал кричать:
— Не знаю как вы, ребята, а семья Федерико никогда не будет работать на каких-то узкоглазых!
В одно мгновение Танаки перехватила кисть руки Федерико и молниеносным приемом айкидо вывернула ее так, что Федерико опустился на одно колено и скривился от боли.
— Пока ваши предки, — не изменив голоса и не сняв захвата сказала Танаки, — были пастухами и трахали коз в Средиземноморье, якудза уже руководили всей преступностью в Азии.
Она перевела взгляд на стоящего перед ее ногами Федерико и чуть усилила захват. Федерико скрипнул зубами.
— У вас, американцев, прямо-таки патологическая страсть к насилию. Это нехорошо. Между прочим, вы меня плохо поняли. Я объявила вам не условия договора. Это мои требования. И мы уже приняли меры, чтобы вы эти требования выполнили. До свидания.
Танаки отпустила Федерико и вместе со свитой направилась к выходу…
Когда ни свет ни заря Роджер пришел в управление, то очень удивился. Саманта Ливи с темными кругами под глазами сидела за полицейским компьютером.
— Что это вы тут делаете? В игры играете?
Саманта вздохнула:
— Хочу поймать Палача.
— Вряд ли вы его поймаете, сидя по ночам за компьютером. Палач никогда не заходит ночью в полицейские управления.
— Все шутите.
— А чего еще делать с симпатичными девушками? Трахаться они мне не дают, я старый и черный. Остается шутить.
— Ну, вы не такой уж черный. — Не надо говорить мне комплименты, — сказал Роджер, лучше скажите почему вы обменяли меня на компьютер? Неужели только потому, что он, в отличие от меня, белый и новый?
— Нет, Родж, я хочу найти Палача.
— Саманта, это не компьютерная игра. Палач ходит не по экрану, а по жизни. Мы обшарили вместе с ФБР чуть ли но все притоны в городе.
Ливи быстро нажала несколько кнопок на клавиатуре, погоняла курсор, и на экране возникла крупномасштабная карта побережья с теми местами, где побывал Палач.
— Саманта, пройдемте в мой кабинет, — сказал Роджер, взглянув на карту.
— Зачем?
— Там очень интересно…
В кабинете Саманта первым делом увидела большую карту мегаполиса и пригорода с десятками красных флажков, висевшую над столом Роджера.
— Не считайте флажки, здесь их больше сотни. Каждый раз, когда объявляется Палач, я втыкаю флажок. Вот это и есть основное достижение всей нашей работы. Остальное — пустая порода. Все эти обыски, облавы совместно с ФБР, опросы, описания Палача, причем все разные. Есть еще сувениры. — Роджер подошел к столу, открыл ящик и вытащил стилет. — Вот такие.
