Палач. Костер правосудия - страница 75
– Черт возьми, но какое же преступление он мог совершить в таком юном возрасте? – воскликнул Венель-младший, немного удивленный суровостью наказания.
– Худшее… одно из худших… впрочем, все преступления худшие… отцеубийство.
Ардуин покачал головой в знак одобрения, сожалея, что не может вынуть свой чудесный и безжалостный Энекатрикс из красных шелковых ножен. Но лишь дворяне обладали этой привилегией – быть обезглавленными длинным клинком. Быстрая смерть. Согласно надписи, выгравированной на лезвии Энекатрикса, он их всех любит и убивает с нежностью.
А вот эта смерть точно не будет ни нежной, ни быстрой. И что в этом важного? Ничего.
– Эшафот уже приготовлен?
– Ну конечно, мы с нетерпением ждем вас. Мне остается только предупредить глашатая, который объявит на улицах время казни и приговор.
– Сразу после девяти часов. Я еще не очень хорошо знаю своего юного ученика Селестина и сам выполню эту работу. Во всяком случае, я заранее наберусь сил и сразу им займусь.
– Конечно, – поспешил согласиться Бенуа Ламбер, который понял, что палача лучше не сердить, если хочешь, чтобы все было сделано быстро и как надо. – Ваше снаряжение ждет вас в моем кабинете.
Венель-младший обязан был проделать путь от Мортаня до Беллема в черно-красном одеянии смерти и с лицом, закрытым кожаной маской. Также он настоял, чтобы в Беллеме для него хранился второй комплект формы палача.
Ардуин ни мгновения не сомневался в реакции на него встреченных по дороге крестьян и путешественников. Они будут отворачиваться, иногда креститься; ко всему этому палач давно привык. Нет, речь скорее шла о странном и тяжелом впечатлении, что смерть сопровождает их повсюду, следуя по пятам. В эти прекрасные одежды из красной ткани и черной кожи впиталось столько страдания и ужаса множества человеческих созданий, что сама мысль о том, чтобы хоть иногда обойтись без них, опьяняла его. Все его существо ощущало себя живым. Ардуин вдыхал эту жизнь, упивался ею, как если бы жизнь только и ждала позволения, чтобы снова вступить в свои права.
– Я советую вам остановиться в таверне «Влюбленный гусак» на улице Егермейстера, которая вам, возможно, знакома, – улыбнулся секретарь помощника бальи. – Меню там довольно скромное, но горничные услужливы.
Ардуин был уверен, что тот советовал это заведение, потому что сам туда никогда не отправится. Секретарь старался избавиться от тягостной обязанности разделить с ним трапезу. Мэтр Высокое Правосудие поблагодарил его вежливым кивком.
Отобедав и любезно, но очень уклончиво ответив на вопросы трактирщика, заинтригованного появлением хорошо одетого чужака, Ардуин отправился доложить о себе в особняк помощника бальи.
Прикосновение мягкой кожи облегающих штанов вызывало странное ощущение. Как если бы к его коже прикасался другой человек. Он опустил черную маску, которая закрывала все лицо, и натянул ее до самой шеи. Теперь у Ардуина было полное ощущение, что он оказался в другом мире. Никогда прежде у него не было ощущения такого отсутствия ориентировки и такой дисгармонии со всем окружающим. В этом мире остались только глаза, в то время как все остальное его существо унесено в незнакомое недостижимое место. К чему приведет все это?
Он неторопливо дошел до замка Беллем с его подземными тюрьмами. Теперь и его глаза больше не принадлежали ему. Они видели людей, которые при его приближении спешно отодвигаются, забиваются по углам, чтобы только случайно не притронуться к нему. Только глаза. Ардуин не слышал перешептываний у себя за спиной, не ощущал затхлой уличной вони.
Охранники у решетки без единого слова пропустили его. Венель-младший бегом спустился по широким переходам каменной лестницы, ведущим в тюремные помещения, вырубленные прямо в скале. Здесь царил полумрак, немного тусклого света проникало только через крохотные подвальные окошки. Поэтому другой охранник не узнал его, даже подойдя достаточно близко. Он спросил громким нетрезвым голосом:
– Кто здесь?
– Мастер Высоких Деяний за Гаспаром Билу.
