– Вы правы… Война…
– И при чем тут мы?
– Как при чем? Вы же солдаты…
– Ну и что? Если мы солдаты, это не значит, будто мы будем рады снова вернуться на войну.
– Вы не понимаете! – взметнул вверх руки министр обороны. – Нам всем угрожает опасность! Великая опасность!
– Ну, так воюйте, – пожал плечами Роман. – Берите в руки оружие и стреляйте. В чем проблема?
– Вы не понимаете, – произнес министр и осел на стул, словно сдувшийся мячик. – Мы не умеем воевать…
– Понятно… И какой масштаб конфликта?
– Я не понимаю…
– Ну, какой конфликт? Локальный, то есть банда сепаратистов решила отделиться, или планетарный, когда все все та же банда носится с придурочной идеей о независимости. Может, глобальный, и звездная система поперла на звездную систему, с космическим флотом, с лазерами наперевес, защищая идею той же независимости, будь она неладна. Так какой?
– Глобальный, – кивнул головой министр. – Но по другой причине.
– Слушайте, а на вас случайно не зеленые человечки напали, которые мозги высасывают? – не то всерьез, не то в шутку спросил старшина Фрейндлих. – Или там какие другие твари, скажем из созвездия Гончих псов, а то я, откровенного говоря, с детства ужас как боюсь собак… Понимаете, в детстве, когда мне было лет пять, меня целых два раза покусали огромные псины, было очень больно… Прививки от бешенства делали, с тех пор я очень боюсь собак. Мне даже диагноз поставили… забыл как называется. Синдром какой-то… Но это еще ничего. Вот если это какие-нибудь мохнатые, шестиглазые пауки или там скорпионы, которые клешней перерубают человека пополам, тогда я действительно умываю руки.
Все засмеялись, только сидевшие за стеклом юмора не поняли, им было не до шуток.
– О чем вы? Какие собаки? Какие пауки со скорпионами? Какие зеленые человечки? Обычные люди, такие, как мы с вами… Но они уже практически уничтожили все поселения в системе Лазурит…
– Ладно, Виктор, не паясничай, – едва сдерживая смех, приказал лейтенант Камышов. – От нас-то вы чего хотите? Чтобы мы в одиночку перестреляли всех ваших врагов?
– Я не знаю… может быть, попробуете обучить наших солдат? – с надеждой не то спросил, не то предложил министр Пфайффер. – Вы просто обязаны что-то сделать!
– Не так категорично, – сказал старшина, – мы вам ничего не должны.
Но, посмотрев на сдвинутые брови лейтенанта, Фрейндлих добавил:
– Но помогать не отказываемся, правда, с некоторыми условиями.
– Чего вы хотите?
– Хватит нас держать, как обезьянок в клетках, мы благоразумные люди и никого калечить просто так не собираемся, а то, что случилось прошлый раз, просто недоразумение… Дайте нам нормальную одежду, а то эти больничные халаты нас уже достали. По городу нас покатайте. Должны же мы узнать, как изменился мир за две тысячи лет. Что еще?… Пока все, дальше видно будет.
– Вы обещаете не применять насилие?
– Клянемся, если, конечно, на нас не наедут. Тут уж как получится.
– Хорошо… На вас не наедут, у нас соблюдают правила дорожного движения, – по-своему понял значение слова Глен Пфайффер.
Из комнаты их выпустили уже действительно свободными. Кто хотел – шел самостоятельно, кто не хотел или не мог – катался на кресле. Некоторые солдаты даже устроили гонки, кто быстрее.
Требования были частично выполнены. Им выдали такую же одежду, какую носили сами члены комиссии и доктора – длинные до пят одежды, больше похожие на китайско-японские халаты-кимоно.
– В этих тряпках я себя чувствую бабой, – возмущался сержант Галс, в общем-то, выражая общее мнение.
– Ничего не поделаешь, у них такие традиции – сказал Роман Камышов, – но, думаю, нам удастся вскоре получить свою форму обратно. Или подобрать что-нибудь более привычное.
– Будем надеяться.
– Вы готовы? – спросил министр Пфайффер, когда все переоделись.
– К труду и обороне? – сделал попытку пошутить старшина.
– В смысле?…
– Не бери в голову. Мы-то готовы, а как насчет прогулки по городу?
– Я, конечно, понимаю, что сидение в четырех стенах несколько утомляет, но все же просим, чтобы вы приступили к действию как можно быстрее.
– С чего такая спешка? – недовольно поинтересовался лейтенант Камышов. – Один день погоды не сделает.
