— Мне кажется, что в мирной жизни вы станете скучать, вам будет не хватать остроты и опасностей, романтики жизни военного.
— Как и вы без своей работы в приюте.
— О, разумеется. Эти дети были так важны для меня. А моя работа в приюте была смыслом жизни.
Стивен больше не улыбался. Она видела перед собой его серьезное лицо и глаза, которым солнце придавало стальной блеск.
Хмурая складка прорезала лоб, и взгляд был полон холодного цинизма, который вернулся вновь.
— Но вы должны были когда-нибудь выйти замуж. Просто это случилось скорее, чем предполагалось, но не без вашего участия. Обещаю, скучать вам не придется, и у вас найдется чем заняться в Тамаре.
— Да, но это будет не то же самое, что в моем приюте. — Она отвернулась и медленно пошла к карете.
Солнце уже клонилось к закату, когда они достигли места назначения. Тамара — имение было названо, как объяснил ей Стивен, в честь нимфы, по местному преданию она обитала у реки Тамар. Там, где узкая долина выходила к морю, стоял господский дом, окруженный с двух сторон зубчатыми скалистыми утесами. Один из предков Стивена воздвиг этот дом в пятнадцатом веке, в дни своего процветания. Предок был воином, живущим в суровом мире, когда в Корнуолле почти отсутствовал закон и люди сами должны были думать о своей защите. Вот он и выстроил дом из корнуоллского гранита, больше напоминавший крепость, который с тех пор стоял почти в неизменном виде.
На расстоянии он показался Дельфине холодным и мрачным, замком властелина, неприветливым, не внушавшим путнику чувства, что он найдет здесь приют. Но мнение начало меняться, когда карета, прогрохотав колесами по мощеной подъездной дороге, въехала через ворота с высокой аркой в обширный двор. Отсюда здание выглядело приветливее.
Над фронтонами тянулись красивые готические окна эпохи Тюдоров, прорезанные в граните; они, как объяснил Стивен, давали свет главному холлу и гостиной первого этажа. Во дворе стояла невысокая колокольня с часовней. Дельфина сразу заметила, что трава во дворе давно не стрижена, а по стенам ползут дикие побеги вьющихся растений. Все здесь требовало заботливой руки хозяина, ухода, но в целом дом выглядел загадочно и красиво в своей небрежной заброшенности.
Проехав по подъездному кругу, карета остановилась у подножия пологой лестницы центрального входа. Хотя они послали вперед депешу, чтобы уведомить о прибытии господ, их никто не встречал. Оакли немедленно отправился разыскивать кого-нибудь из слуг, а Стивен подал руку Дельфине, и они стали подниматься по лестнице. Очутившись в огромном средневековом помещении со стенами из темных дубовых панелей, Дельфина огляделась с благоговейным любопытством. Зал был прямоугольной формы, в центре, почти во всю его длину, стоял стол, за которым могло уместиться большое количество гостей. Дельфина обошла его кругом, оглядываясь по сторонам и стараясь ничего не упустить, потом взглянула наверх, и у нее невольно вырвалось:
— Какое запустение!
С высокого потолка, обшитого деревом, свисала громадная паутина.
День был жаркий, и дом сначала приятно порадовал прохладой, но вскоре начал пробирать холод, да и воздух был затхлый и влажный, надо было срочно растопить огромный камин.
Стивен был явно раздосадован ее замечанием.
— Приношу свои извинения за состояние дома, Дельфина. Я отсутствовал два года, действительно, обслуга основательно запустила дом. Надо выяснить почему.
— Это еще мягко сказано. — Она провела пальцем по поверхности стола, покрытой толстым слоем пыли. — Этот дом выглядит как склеп.
— Побудьте здесь, я сейчас найду кого-нибудь. Миссис Чамберс или управляющий должны быть поблизости. Сейчас узнаем, что происходит.
Он ушел, его шаги гулко раздавались вдалеке, отражаясь эхом от стен. Дельфина повернулась и увидела выходившую из двери напротив женщину лет тридцати. Неприбранные волосы выбивались из-под чепца, грязный фартук был повязан поверх черного платья. Служанка подозрительным взглядом уставилась на Дельфину.
— Кто вы такая и что здесь делаете? — спросила она грубо.
— Я — леди Фитцуоринг, ваша новая хозяйка.
