Снисходительное, открытое общество, где занимаются тем же самым, не опасаясь последствий, свело бы ее с ума. Она с самого начала была в восторге от лаконского эксперимента, потому что мечта Дуарте, обернувшаяся сперва восстанием против Марса, а затем непрерывной чередой опасностей, кормила ее адреналином. Алиана этого не стыдилась. Знала, что собой представляет.
– Просыпайся, – сказала она, пальцем ткнув юношу в спину.
– Сплю, – промямлил Тристан.
– Знаю. А теперь просыпайся. – Она снова ткнула его пальцем. Десять часов в неделю они занимались борьбой и боксом. Пальчики у нее, если напрячь, были тверже железных стержней.
– Господи прокляни! – выговорил Тристан и перевернулся. Улыбнулся ей спросонья. Всклокоченные светлые волосы и гладко выбритые щеки с глубокими ямочками – чистый херувимчик с классического полотна. Рафаэлевский путти.
Еще разок затянувшись, Алиана протянула вейп ему.
Тристан покачал головой.
– Ты чего меня разбудила?
Она со вкусом потянулась на мягких простынях – ее тело едва умещалось на длинной койке.
– Я под кайфом, желаю трахаться.
Он с театральным вздохом повалился на спину.
– Алли, я отдал тебе всю жидкость до капли.
– Так ступай, выпей стакан воды, закуси соляной таблеткой и тащи задницу обратно в койку.
– Есть, есть, полковник! – рассмеялся Тристан.
Его смешок оборвался резким выдохом: «Уф-ф», – когда она навалилась ему на живот, лодыжками и ступнями прижала к матрасу бедра, а руками – запястья. Плечи и грудь у него были хорошей формы, но мягковаты: скорее как у здорового подростка, а не мужчины за двадцать. У нее руки были тонкие, жилистые, с мышцами бегуна на длинные дистанции, до основы обожженные постоянной нагрузкой и крепкие, как стальные пружины. Она легко пресекла его попытку шевельнуться, до хруста сжала пальцы – и он ойкнул.
– Алли, ты…
Она снова нажала, и он заткнулся. Видел, что она сердита. Она любила себя сердитой. И любила, чтобы он это видел.
– В этой комнате я Алиана, а ты Тристан, – медленно отчеканила она, не позволив наркотику сделать речь невнятной. – За ее дверями ты – капрал Ривс, а я – полковник Танака. И никогда не следует путать одно с другим.
– Знаю, – пробурчал Тристан. – Я пошутил.
– Не шути. Никаких смешков. Никаких оговорок. Мы с тобой держимся на строжайшей дисциплине. Любая твоя ошибка будет стоить мне как минимум позорной отставки.
– Я никогда не…
– И тебе, – словно он и рта не открывал, продолжала Алиана, – не понравится та я, с которой тебе тогда придется иметь дело.
Она уставилась на него сверху, дожидаясь, пока испуг перейдет в понимание. А потом выпустила запястья и слезла с него, легла рядом.
– Принеси и мне попить, хорошо?
Тристан молча встал и вышел. Алиана смотрела ему в спину, любуясь движением бедер и ягодиц, плавно сужающимся книзу силуэтом плеч и спины. Он был очень, очень хорош собой. Когда наступит неизбежный конец, она будет по нему скучать. Но это не отменяло неизбежности конца. Так происходило всегда. И это тоже было частью наслаждения.
Тристан скоро вернулся с двумя стаканами воды. Неуверенно остановился в ногах кровати. Алиана похлопала по простыне рядом с собой.
– Извини, если обидела.
– Да ничего, – ответил он, подал ей стакан и сел рядом. – Извини за ошибку. Ты трахаться не расхотела?
– Через минутку, – сказала она.
Минуту оба гулко глотали.
– Я тебя еще увижу? – спросил наконец он. Алиана отметила, что радуется звучащей в его голосе надежде.
– В этот раз мне придется задержаться на Лаконии, – ответила она. – Да, мне хочется снова тебя увидеть. Только надо помнить об осторожности.
– Понимаю, – сказал он.
Она знала, что он действительно понял. Она любила, чтобы игрушки были много моложе нее и младше чином. Так было проще. Но с дураками она время не проводила.
Жажда прошла, тепло из легких приятно расползалось к животу. Она протянула руку, накрыла ладонью его бедро.
– Думаю, нам надо бы…
У нее на столике звякнул ладонник. Она установила режим «Не беспокоить» – значит, входящий вызов был достаточно важен, чтобы устройство игнорировало запрет. Ладонник был хорошо натаскан и, вероятно, не ошибался. Она взяла его и посмотрела, кто вызывает. Из здания Государственного совета. Она включила связь без видео. Тристан, выскользнув из постели, потянулся за штанами.
