Связав следящую систему Гевиттера с «Дерехо», они увидели, что кроме двух истребителей в Бара Гаоне имеются четыре спутниковых телескопа в глубоком космосе, три дюжины лаконских станций радионаблюдения и семьдесят три движущихся корабля.
И никто не видел, чтобы в кольцо входил «Росинант».
Правда, войдя в систему, «Росинант» мог скрыться при помощи подполья, но кто-то должен был заметить его при прохождении врат.
Танака поручила своей разведке хорошенько покопаться в прошлом губернатора, проверяя ее на связи с сопротивлением, но это уже для проформы. Танака не ждала, что они что-нибудь найдут. Просто она взяла ложный след.
– Похоже, это был тот грузовик с Фирдо, «Прощение», – говорил Боттон, присоседившись к ней за стойкой в баре для старшего офицерского состава. Положив свой терминал на стойку, он вывел объемную голографическую модель. – Бывший колонистский транспорт в коллективной собственности. Капитан Экко Леви.
Бар был обставлен в модном стиле «марсианской классики». Много искусственного дерева, зеркала из полированной стали, резные каменные столики. За столиками сидели несколько человек, болтали, пили и ели посредственные местные кушанья. Зато освещение было хорошим и музыка негромкой – не мешала тихой беседе. После недель на «Дерехо», когда перед глазами одна и та же обтянутая тканью переборка, даже поддельная древесина смотрелась роскошью.
– Не могли они намеренно сбить нас со следа? – спросила Танака, заранее зная ответ.
– Ни в каких базах разведки они не фигурируют. Если совпадение по времени нас и сбило, то без умысла с их стороны.
«Если совпадение нас сбило!» Дипломат этот Боттон. Но это ее задание, и цели выбирает она.
– Мы пошли по ложному следу, – сказала Танака.
– Похоже на то, – согласился Боттон.
Танака наградила его раздраженным взглядом. Не нуждалась она в его согласии. Боттон не изменился в лице. Будто ничего не заметил: помахал бармену и заказал себе вторую кружку пива.
Пока Танака мрачно перебирала дальнейшие ходы, бармен принес пиво и мисочку соленых хлопьев и сухих водорослей. И взглянул на нее, будто прикидывая, что безопаснее: спросить, что ей угодно, или притвориться, что ее здесь нет. Сделав верный выбор, он отошел, не сказав ни слова.
Подчеркнуто выдержав паузу, Танака заговорила:
– Проверю другие нити. Тем временем вы свяжитесь с разведкой. Со всеми кораблями и трансляционными установками сети. Идут они без транспондера, но профиль двигателя и корпуса «Росинанта» нам известен.
– Будет исполнено, – отозвался Боттон и собрался уходить, оставив почти не тронутое пиво.
– Альзо. Вернитесь к показаниям датчиков, принятым при нашем вхождении в пространство колец. Проанализируйте заново, исключив Бара Гаон. Мы могли что-то пропустить.
– Есть, есть, полковник.
– И доведите до всех, – продолжала Танака, – что обнаружение этого корабля – задача первостепенной важности. Недонесение расценивается как мятеж и карается отправкой в Бокс.
– Я думал, майор Окойе приказала разобрать Бокс.
– Построю новый.
– Понял, – отозвался Боттон и покинул зал с заметной поспешностью.
Она вызвала список личных сообщений и приступила к долгому делу: чтению ответов на запросы. Друзья и близкие знакомые Дуарте отрицали факт посещений, но опрос связей второй очереди еще продолжался. Танаке эта линия представлялась тупиковой, но на Лаконии остались люди, чья обязанность – это подтвердить, и пусть попробуют проволынить! Очида не прислал новых данных по изучению яйцевидных объектов. Она отправила запрос. Запрос встал в очередь. Сеть трансляторов была забита, передачам препятствовали помехи из колец. В ее списке висели три уведомления разведки о событиях на Сан-Эстебане и подсчете потерь, но она плохо представляла, что ей делать по этому поводу. Каяться, что вовремя не разыскала Дуарте, чтобы он?.. Чтобы что? Чтобы он это предотв ратил? Впрочем, в чем только ей не приходилось каяться.
Бармен осмелился вернуться:
– Вам что-нибудь принести, полковник?
Он послал ей через стойку самую дружелюбную улыбку.
– Содовой воды, – распорядилась она и наугад спросила: – Старшина?
