Таким образом, Алоизиус будет слишком занят и не станет читать ей нотации по поводу Джека, их бракосочетания и ее намерения каким-то образом принять у Джека деньги, а потом выкинуть его вон. Иногда ей приходилось избегать Алоизиуса из-за того, что ее любимый друг и наставник всегда точно знал, когда она говорит правду, а когда — врет. Он будет потихоньку ее пилить, пока не заставит посмотреть правде в лицо.
Вздохнув, она свернула на боковую дорожку, ведущую к кухне. Каким образом заставить Джека покинуть Колтрейн-Хаус?
Даже если ей это удастся, сможет ли она изгнать его из своего сердца?
Когда Максвелл доложил о прибытии Шерлока, Джек — он сидел в кабинете своего покойного отца — посмотрел на часы, стоявшие на камине.
— Ему понадобилось двадцать два часа и двенадцать минут, — громко сказал он и положил в верхний ящик письменного стола старую бухгалтерскую книгу, которую он только что изучал. Потом положил перед собой руки и уставился на дверь.
Клэнси, лежавший на кожаном диване в углу кабинета, поднял голову, чтобы увидеть выражение лица Джека.
— Сейчас мы увидим, был ли я прав, — сказал он, хотя его вряд ли кто-либо мог услышать.
Генри Шерлок вошел в комнату с таким видом, будто ожидал увидеть того же человека, которого в последний раз видел пять лет назад. Избитого и сломленного юнца, благодарного даже за самую маленькую услугу, которую он — всесильный Генри Шерлок — мог ему оказать.
Но он увидел Джека Колтрейна — мужчину. Еще — юношеский гнев, а вместе с тем зрелость, необходимую для того, чтобы уметь скрыть этот гнев. Жертву, которой удалось выжить.
— Здравствуйте, Шерлок. Садитесь, — сказал Джек, не вставая со своего места и не протягивая руки. Вместо этого он указал на стул по другую сторону письменного стола: небольшой, с прямой спинкой и достаточно неудобный. Стул для служащего, для человека, который пришел выказать свое уважение хозяину. Этому небольшому трюку Джека научил Уолтер, и Джек наблюдал, произведет ли он на Генри Шерлока впечатление.
— Джон, — сказал Шерлок, слегка склонив голову, и сел, откинув полы сюртука. Боже, да этот человек стал одеваться гораздо лучше, чем раньше! — Не могу передать, как я рад видеть тебя. Ты прекрасно выглядишь. В твоих письмах не было и намека на то, что ты разбогател.
— Но и вы не писали мне, что неплохо поработали на себя, Шерлок. Вы уже не тот человек, с которым можно позволить не считаться, а? Почему так произошло, как вы думаете?
Ни один мускул не дрогнул на лице Шерлока, краска смущения не залила его щеки. Он даже не моргнул.
— На этот вопрос легко ответить. Моя тетя — ты ведь помнишь мою тетю, Джон? Ту, что я время от времени навещал? Старушка умерла и, как оказалось, оставила мне довольно солидное наследство. Разве я не писал тебе об этом в одном из своих писем?
Джек долго смотрел на Шерлока, потом встал и подошел к столику с напитками в углу кабинета.
— Кларет? — спросил он, открывая графин и оглянувшись через плечо на Шерлока. При этом он заметил, как тот украдкой вытирает потный лоб большим носовым платком. Интересно.
— Мери сказала мне, что вы до сих пор ведете бухгалтерские книги поместья в качестве дружеской услуги, — сказал Джек, протягивая Шерлоку стакан и садясь на свое место. — Я хочу поблагодарить вас за это, Шерлок, и за то, что вы заботились о Мери, пока она не стала на ноги. А Мери решительная особа, не так ли? По пути сюда я проехал мимо деревень и полей, и, должен сказать, на меня произвело большое впечатление отличное состояние поместья. Состоянием самого дома я не так доволен.
— Я делал все, что мог, Джон, из любви к тебе и Мередит. Я же был как бы частью Колтрейн-Хауса с юности. — Он откинулся на спинку и положил ногу на ногу. — Тебе двадцать девять лет, Джон? А я живу здесь с того времени, как ты родился. Не мог же я бросить тебя и Мери.
— Я ценю вашу преданность, Шерлок, — с вежливой улыбкой отозвался Джек. — Вы остались здесь, отказались от шанса переехать в Лондон, где могли бы вращаться в обществе — возможно, не в самом высшем, но все же… Мери сказала мне, что вы купили дом, чтобы быть поближе к Колтрейн-Хаусу. Я ваш должник, Шерлок. Правда. — Он снова встал, так что смотрел на сидевшего напротив него человека, сверху вниз. — Но теперь я вернулся домой и возьму на себя управление поместьем. Мой партнер, который приехал вместе со мной из Филадельфии, займется финансами. Это означает, что вам следует как можно скорее принести все бухгалтерские книги, журналы записей, папки с документами. Полагаю, они у вас, в этом столе я нашел лишь гроссбух двадцатилетней давности. Может быть, вы принесете мне все завтра?
