— Значит, ты им сработал на руку?
— Верно! Так же считает мой полицейский.
— Я бы тоже могла предположить такое, если было бы время подумать!
— Ты хороший психолог.
— Не хвали меня, я загоржусь.
— Я не хвалю, а говорю правду.
— Спасибо. Только что дальше? — Мною завладела тревога.
— Дальше… Кому-то вся эта возня с исчезновением Константина выгодна. Кому?
Я задумалась.
— Из тех, кого я знаю, никому. — И правда, это не было выгодно ни жене, ни любовнице, ни даже охраннику, которого уволили. Стоп! Первым сплетню об изменении пола пустил именно он, его охранник и шофер.
Своими мыслями я поделилась с Женей.
— И где он теперь?
— Его взял партнер Кости по бизнесу Николай Островский.
— Кстати, что он за человек?
— Понятия не имею. Я ничего о нем не знаю. Видела пару раз, и он мне не нравится.
— Да? Чем?
— Не могу сформулировать.
— Постарайся.
— Он мог бы быть главой мафиозного синдиката.
— Важное замечание.
Я подумала, что Женя шутит.
— Я не шучу, а действительно считаю, что ты хороший психолог.
— Ты это к чему?
— Может быть, именно ему нужно, чтобы Константин исчез? Только я этого не утверждаю, а предполагаю. Натали, я тебя хочу кое о чем спросить. Только ты не нервничай. Договорились?
— А ты плохой психолог, я уже разнервничалась после такого вступления, спрашивай побыстрее.
— Твой муж работал на них?
— Да… и что?
— Ничего, — замялся Джек, явно чего-то недоговаривая.
— Женя, — сказала я строго, — скажи быстро, ты о чем?
— Дорогая, твой бывший муж писал для двух крупных боссов секретные банковские программы. В случае если один из партнеров исчезает по каким-то причинам, доступ к ним может иметь только другой и…
— Ценное замечание.
— И тот, кто их создал.
Я сообразила быстро.
— Ты считаешь, что целый самолет… могли из-за Сережи…
— Нет, дорогая, не я так считаю, это одна из версий криминалиста. У него же крен в сторону терроризма. Однако возможны и политические мотивы. Не баллотировался ли Константин Алегров на какой-то важный пост?
— Я не знаю, но, наверное, слышала бы. Его жена могла бы что-нибудь заподозрить в связи с его исчезновением.
— Могла бы?
— Конечно. Она неглупая женщина. У нас с политиками частенько что-то случается — то в борделе с женщинами на всю Россию по телевидению показывают, то, как в случае с Костей, исчезают на пару дней, а потом выясняется… Нет, Костя не такой. Поэтому его жене это даже в голову не пришло. Нет, — еще раз повторила я. — Костя занимался только бизнесом!
— Значит, остается бизнес.
— Послушай, — мысль о том, что кто-то мог взорвать самолет из-за Сергея, не давала мне покоя, и я вернулась к волнующей меня теме, — на возможную роль Сергея в авиакатастрофе тебя полицейский навел?
— Да, — коротко отозвался Женя. — Я повторяю, у него крен в сторону терроризма. Ты выясняла, кто мог звонить няньке? Я обеспокоен.
— Мне не удалось ее найти. Она уехала к себе в деревню. Я, конечно, могу…
— Нет-нет. У тебя и так много дел.
— Женя, я хочу удочерить девочку мужа, — вдруг ни с того ни с сего выпалила я. Мне нужно было об этом с кем-нибудь поговорить.
— Это хороший поступок, мы могли бы ее взять с собой, — без размышлений отозвался Джек.
Я промолчала, не желая объяснять, что Андрей не даст мне ее увезти из страны.
— Только… только ты не торопись с этим, пока не будет подтверждения о смерти ее родителей.
— Женя, это тебе тоже полицейский подсказал?
— Что?
— Ну, что Сережа… возможно, жив?
— Нет.
Однако он все равно внес смуту в мою душу.
К вечеру следующего дня у Машеньки, как это и бывает у детей, все прошло. Наконец-то отойдя от переживаний, я показала Кате картину Гарика, привезенную в чемоданчике вместе с кучей женского барахла.
— Действительно, настоящая ценность! — всплеснув руками, залюбовалась девушка. — А он говорил, что такие вещи не возвращаются. Поехали, обрадуем его.
— Сейчас?
— Конечно. Для такого, как Гарик, каждая минута дорога. Пить перестанет, повеселеет, девушке своей позвонит.
— Убедила, — согласилась я и пошутила: — Тебе бы в «Скорой помощи» работать.
Оставив ожившую Машеньку с Андреем, мы с Катей проделали повторный путь к Игорю.
Разглядев нас в глазок, он сразу открыл дверь.
