Отражение ночи - страница 44

— Оказывается, герцог Оденский давно и безнадёжно влюблён, — донёсся до неё мужской голос.

Анна вздрогнула. Редко кому удавалось застать её врасплох. Обернувшись, она встретилась с прямым взглядом Сокола.

— Вы пытаетесь преподнести мне это, как открытие, ваше сиятельство? Между тем об этом известно многим.

Эдвард подошёл к девушке ближе и уставился на неё с высоты своего роста.

— И как относитесь к этому увлечению вы, графиня?

— Это не увлечение, — холодно ответила Анна.

— Значит, вы принимаете его чувства?

— Я принимаю все чувства Ратмира и не могу указывать ему, что делать. Тем более кого любить.

Сокол продолжал пристально изучать её.

— Значит, ты не принимаешь правила, которые диктует общество?

— Человеку с чистыми помыслами не нужны правила, — резко ответила она. — А тому, кто едва слышит голос своей совести, они тем более не помогут, только заставят лицемерить.

Юный герцог прислонился к берёзе и продолжил:

— Я пытаюсь понять тебя с первого мгновенья нашей встречи. Точнее даже не понять, а принять такой, какая ты есть.

— И какой я кажусь тебе? — спросила графиня.

— Стихия, вода, лёд, — тихо и задумчиво произнёс он.

— Не называй меня так, — вдруг поперхнувшись, попросила она.

— Как? — спросил Сокол, подойдя к ней близко и взяв за руки.

— Лёд, — сказала она, глядя в его зелёные глаза, и попыталась мягко высвободиться, но Эдвард не дал ей этого сделать.

— Выходи за меня замуж, — произнёс он, напряжённо улыбаясь.

Она только отрицательно покачала головой и сделала шаг назад.

— Почему? — спросил Сокол.

— Я люблю другого.

— Его нет в живых.

Услышав это, Анна впала в смятение. «Откуда он знает? Может быть, Робин сказал ему?» — подумала она.

— Его нет, а я здесь во плоти. Я не боюсь ни Ворона, ни Медведя и испытываю непреодолимое влечение к тебе. Притяжение, которого хватит на наш век. Будь со мной.

— Ты хочешь прожить всего лишь век, Эдвард? — спросила девушка, высвобождая ладони. Для меня этого мало. Люди могут жить вечно.

— И ты собираешься хранить ему верность? — с сарказмом спросил Сокол.

— Я никому не клялась в верности, я просто живу, как велит сердце и душа, — улыбнулась Анна. — И считаю, что любовь не может существовать без свободы.

— В таком случае, что ты испытываешь к Ворону?

Отвернувшаяся и собравшаяся уйти графиня, вдруг остановилась.

Сокол внезапно возник перед ней, преграждая путь. В его одежде сегодня преобладал чёрный цвет, подчёркивающий изумрудный цвет глаз и светло-русые волосы. На его щеках играл лихорадочный румянец, а взгляд странно мерцал. На миг Анне показалось, что перед ней демон, а не человек.

Юноша рассматривал её и криво усмехался.

— Я всё думаю, Анна, почему из нас троих ты выбрала его?

Графиня собралась возразить, но предвидя это, Сокол снова заговорил:

— Не пытайся обмануть меня. Возможно, ты ещё не отдаёшь себе в этом отчёта, но в тебе уже горит влечение к нему.

Герцог сделал паузу.

— Я всё думаю, почему из нас троих ты выбрала его? Ведь Ворон далеко не ангел. Поверь, я хорошо знаю его. Он способен причинять боль.

Молодой человек сделал шаг к ней и остановился.

— Ты ещё любишь того мальчика, Анна, но уже думаешь о Робине, как о мужчине. Вижу смятение на твоём лице, значит я прав. Следовательно, можно сделать вывод, что любовь, о которой ты говоришь, угасает. И кто сказал, что и это твоё непонятное чувство к мятежному королю не уйдёт? У меня есть все шансы, родная. Иди ко мне.

Сокол сделал властный жест, сжимая ладонь. И девушку вдруг охватили странные ощущения. Не помня себя, она приблизилась к магу вплотную и почувствовала исходящее от него тепло.

«Как приятно смотреть в его глаза», — думала она, протягивая к юноше руки в лёгком прикосновении.

Он тоже слегка наклонился к ней.

— Мой приворот имеет большую силу, Анна. Даже такая волевая натура, как ты сможет преодолеть его только через несколько лет, когда у нас уже будут дети. Ворон, подумав, что это твоё решение, отступит. Уйдёт и Медведь.

Анна лишь на мгновение беспомощно и умоляюще посмотрела не него, а потом её взгляд снова затуманился.

Эдвард ещё больше наклонился к ней и вдруг закрыл глаза и отступил. Графиня резко выдохнула, сбрасывая оцепенение, и поднесла руку к горлу.