Сенявский, князь Корецкий, паны Немиричи и другие украинские землевладельцы.
Перечислив, сколько кто из них привел войска, коммиссар пограничных съ
137
Москвою дел, Адам Свентольдович Кисель, писал с обычным своим красноречием:
„Яко исчезает дым, тако, Божою милостью, исчезли врази наши: с полей Черного
Шляху в Крым повратили“. Он уведомлял путивльского воеводу, князя Юрия
Долгорукого, что „Венеты и Малтяне" победили многолюдное турецкое войско, и
потому от султана пришли к хану „немеры жестокие, сиречь заказы', чтоб он не
вторгался ни в Польшу, ни в Московское Царство. Это было писано в феврале 1648
года. Имя Хмельницкого еще не произносилось, но Кисель уведомлял пограничного
воеводу, что „войско квартянное зде в Украину притягнуло и положенное есть в
черкаских козацких местах (городах), потому что козаки черкасци! одного пулковника
своего Чигиринского здрадили".
Летом 1647 года Адам Кисель ездил в Москву в качестве королевского посла для
заключения с царем договора против Татар, но, застав царских сановников уже в
мирных переговорах с Ордою, мог постановить съ' ними только такия условия: 1) Оба
монарха не будут задевать Татар, и будут поступать с ними постарому. 2) Еслибы
Татары вторгнулись в Польшу, или в Московское Царство, тогда оба монарха будут
заодно, то-есть будут помогать один другому, и уведомят об этом договоре хана. 3) Но
еслибы хан объявил Польше, или Москве, войну, в таком случае монархи обдумают,
что будет найдучшйм, и король сзовет сейм.
С этого времени начались у Киселя приятельские с царскими людьми отношения,
которыми он пользовался и в качестве коммиссара пограничных с Москвою дел. Когда
на Польшу поднималась из Запорожья непредвидимо грозная буря, у Киселя шла с
царскими боярами деятельная переписка самого мирного свойства. Польша мостилась
хозяйничать на русской земле, отторгнутой у царя в 1633 — 1634 году, с помощью
Козаков. Кисель, не довольствуясь королевскими пожалованиями в Черниговщине,
выпросил у царя позволение—в трех -местах Трубчевского уезда и в двух
Недригайловского жечь золу для выделки поташа, или, как он писал, шмальиуги, „и на
это дело рубить лес в черных диких местах оприч бортного дерева", в течение пяти лет.
С обеих сторон старались определить спорные земли по границе между двух
государств и разобрать „обидные дела" на польскую и на московскую сторону".
Московские власти при этом „всех, до ково што по сыску и по уликам воровство
дойдет, велели пытать по томуж, что с обе стороны людем, хто в какове деле от ково
изобижен, управа в правду учинить, а вороми, смотря по винам, наказанье бес нона-
18
т. II.
138
.
ровки дать, чтоб, иа то смотря, иным не повадно было воровать*. Напротив, судьи
„с литовской стороны", по именам: Райский, Конопляный, Белка, Бурый, люди русские,
сперва отказывали в суде своих преступников, говоря, что „шляхта их сама своих
крестьян судитъ"; потом требовали, чтобы крестьянина, обвиненного в убийстве „за
литовским рубежемъ", „казнить смертною казнью без сыску"; а когда им было
доказано, по свидетельству духовника умершего литовца, что обвиняемый крестьянин
за литовским рубежем покойного „не убивывалъ", то пан судья Райский с товарищи „и
с суда усердясь пошли", объявив, что „вперед па рубеж для росправы никаких дел не
будутъ*.
Польские Русичи, намеченные уже силою жизни к воссоединению с Русичами
московскими, в порубежных сделках соседних государств, при одной и той же вере,
смотрели чужеземцами. (В этомъ—начало будущих смут по присоединении
Малороссии).
Московские пограничные воеводы усердно досматривали, чтобы королевские люди,
ни в каком диуие, к воеводам и ни к кому иному не дерзали писать „непристойно", и
чтобы в титулах обоих соседних государей не было „ни прибавки, ни умаленья"... „а
есть ли хто в прописке тител объявится", то чтобы „всяк таковъ" был судим „и казнен
по вине своей, яко явный нарушитель миру*. Ревностным защитникам прав своего
царя, отвоеванных у Сигизмунда и Владислава с такими утратами и жертвами, было „в
великое подивленъе, какими обычаи князь Еремей Вишневетцкой, воевода руской, и
канцлер корунный, Юрьи Осолинской, и хорунжей корунный, и иные старосты и
