— Я не голодна, — зло ответила я с твердым намереньем объявить голодовку.
— Милая, я же ничем тебя не обидел? Что же ты кричишь на старика?
Мне стало стыдно, мэтр единственный, кто отнесся ко мне с симпатией и уважением. Я шмыгнула носом и все же разревелась. Горько, с надрывом, навзрыд.
— Пш-ш-ш, — мягкая лапка коснулась моего плеча. — Пш-ш-ш… — прошипел кот и ободряюще потерся о руку. — Не плаш-ш-ш…
— Ой, — от неожиданности я притихла. — Ты разговариваешь?
Я икнула и повернулась к улыбающемуся целителю.
— Это ведь не галлюцинации? Нет?
— Нет, милая. А теперь ты, может быть, все же покушаешь? А потом я отвечу на все твои вопросы.
Арден.
Под низкий потолок поднимался ароматный пар — банщицы добавили в воду луговые травы. В маленькое окошко заглядывала первая звезда, в моечной после парилки казалось свежо. Арден сделал несколько глотков прямо из горлышка глиняной бутылки. Терпкое виноградное вино сегодня не пьянило, а, наоборот, увеличивало раздражение и злость. Справиться с неприятными мыслями не помогли ни горячая вода, ни умелые руки банщиц, ни светская беседа. Если, конечно, тихий мат можно было назвать беседой. А тем более не помогал в этом мрачный как туча граф Лерой с бокалом в руке и осуждением во взгляде.
— Но ты хоть веришь, что я не приказывал морить ее голодом? — первым нарушил молчание ведьмак.
— Не стоило назначать ей в охрану свою бывшую любовницу.
Лерой протянул руку, и молоденькая смущенная служанка, обнаженная по пояс, как и все банщицы, налила в бокал вино. При этом она наклонилась, и ее белые груди с коричневыми ареолами сосков вызывающе качнулись, граф скользнул по ним безразличным взглядом и опять уставился в бокал.
Огромный медный котел, полный горячей воды, висел над тлеющими углями на четырех зачарованных цепях. Мужчины полулежали в воде, опираясь на застеленные полотенцами края. Мудофель в виде мохнатого паука сидел на скамье, поджав под себя все шесть лап, и, казалось, дремал, но вот он встрепенулся, прислушался и мгновенно исчез из бани.
— Твой фамильяр тебя предал, — лениво протянул граф.
— Мудофель — очень самостоятельный демон, — Арден опять приложился к бутылке, а затем с силой запустил ее в кирпичную кладку большой печи. — Как же она меня бесит!
— Кто, бутылка? — Лерой хмыкнул. — Девчонка очень тонко нас всех подставила. Выставила перед его величеством тварями. Не знаю, как теперь смотреть Адель в глаза, — вздохнул граф. — Я ведь на самом деле пообещал ей платья, но из-за этих сборов совсем забыл отдать распоряжения. А вот ты мог бы…
— Не начинай! Я и так ощущаю себя пожирателем детей. Закрою глаза — и вижу ее тонкие ручки, которыми она колотит меня по груди, и этот огненный взгляд…
— Почему ты не отправил ее домой? Неужели захотел сесть на трон? — граф прищурил один глаз и вопросительно посмотрел на ведьмака.
Тот на мгновение задумался, перебирая пальцами в воде.
— Нет, но я подумал, что хочу когда-нибудь услышать, как она выкрикивает мое имя не для того, чтобы проклясть.
— Ваше высочество, вы бабник! Адель всего девятнадцать лет!
— В своем мире она уже совершеннолетняя, ты сам об этом говорил.
— Но не у нас, — выразительно намекнул граф и присмотрелся к груди ведьмака. — У тебя добавилось меток. Вот здесь… — он тронул пальцем черную линию, вьющуюся от груди Ардена по ребрам. — И здесь…
— Не первый раз, — усмехнулся Арден. — И, подозреваю, не последний. Что же касается Адель, пусть все идет как идет.
— Арден, — граф встал, качнув котел, и служанка подала ему большое полотенце, в которое он укутался перед тем, как спуститься по лесенке на теплый пол. — Ты рискуешь.
— Это неизбежно, Лео, даже не стоит спорить. Отец четко дал ей понять: или я сяду на трон, или она умрет.
— Откуда?..
— Мудофель рассказал.
— И ты как благородный человек решил спасти девушку? — оскалился граф. — Значит, ты готов сесть на трон, и я могу больше не волноваться?
— У меня есть план, — кровожадно ухмыльнулся ведьмак, и Лео Лерой моментально перехотел выяснять, что это за план.
Граф осуждающе покачал головой, а затем на мгновение задумался.
— Будет отбор?
