— Возьмешь "невидимых", они отрежут фланг, зайдя им в тыл. Ты же ударишь в лобовую, пока на мне будет основной фронт. Попробуем их разделить, — король делился планами с воеводой. На совете присутствовали все генералы, получая приказы, кому к какому из командующих вступать под начало. Садар пытался ударить с двух сторон, не разделяя войско, насколько это вообще возможно. Он понимал — едва враги увидят брешь, так сразу ринутся туда, увеличивая разрыв. Но этого нельзя допустить. Значит, в "тонкое" место стоит ставить отряд наиболее свежий и опытный. Тогда появится возможность выдержать удар, если варвары все же заметят отделение отряда Разящего от армии.
Тактика сработала, позволив сидеримцам растоптать "откушенный" отряд противника. Но перевеса в силе это не дало. Обе армии погрязли в затяжных сражениях, не сдвигаясь с занятой территории ни на пядь. Неорганизованные варвары были сильны, неудержимы, а главное — им снег не стал помехой. Загорные северяне скорее привыкли к лютым зимам, чем те, что были в Рагарде. И это стало их основным преимуществом. Они не так сильно уставали и, иногда казалось, начинали теснить сидериан. Повторять схему с флангами больше не получалось. Наученные первым опытом, противники Садара тщательно оберегали свои фланги, переходя к сокрушительным контратакам при малейшей попытке их атаковать. Король злился, но ничего не мог поделать. Лишь стоять армией на месте, не пропуская варваров к Таде. Он ждал подмогу из Мадерека. И в тоже время понимал, что они могут прийти позже, чем здесь соберется вся орда вторженцев. Но стиснул зубы и стоял, подавая наглядный пример солдатам. Брал в руки меч, летел в атаку, заражая собственной яростью воинов, следовавших за королем.
— Государь, мы так долго не выстоим, — подвел черту под отчетом генерал, рапортовавший о состоянии своего отряда.
— Обязаны, нам некуда отступать. И я не о переправе Тады. Поймите, если сдадим позицию — проиграем войну. Нам нет пути назад, иначе земли Сидерима обагрятся кровью. Считаете, я зря столько лет оберегал их ото всех, не позволяя преступить границы?! — Садар злился, едва не срываясь на крик.
— Мы выстоим, Величество. Только завтра ты будешь молиться. Я пойду в бой. Кто хочет, тот со мной, лишь под руку не лезьте, — внезапно вмешался Азит, предпочитающий отмалчиваться на советах.
— Ага, герой прям, один всю армию положишь, — скептически хмыкнул государь, здраво оценивая силы воеводы. Да, силен. Если возьмет меч в правую руку, то и сотню положит, не поморщившись, тем более таких, как варвары. Ни выправки, ни тактики, сильны лишь грубой силой и упорством. Такие не соперники Азиту, лучшему мечнику Таридата. Но сотню, а не тысячи.
— Ты что-то там говорил про деморализацию врага? — воевода прищурился, словно испытывая короля.
— И что задумал?
— Стать Разящим. А то я подзабыл, похоже, зачем был создан.
Король пожал плечами, не понимая, что этим собирался сказать Азит. Разве он и так не Разящий, непревзойденный воин, коего никто не сможет победить на землях Таридата? И лишь на следующий день Садар понял, как ошибался. Он поначалу даже не узнал Азита, столь тот преобразился. Вместо стальной кольчуги, лат, воевода был облачен в черный доспех, даже внешне казавшийся настолько легким, что вряд ли мог вообще считаться броней. Но это только зрительный обман для тех, кто не имеет понятия о материале, из которого ковали тончайшую кольчугу. Драгоценность, стоящая королевств, — адамантин. Редкие мастера умеют плавить алмазы, да и где взять их столько, чтобы хватило на доспех? Тем более, на конный. Устрашающая зверюга Разящего оказалась покрыта попоной такого же материала. Плавленый алмаз приобретал сталисто-черный цвет, отчего конь и всадник выглядели мрачно. Азит стоял рядом с лошадью, отстегивая ножны от седла. Легкий ветер шевелил прозрачно-белые волосы на непокрытой голове. Бледная кожа резко контрастировала с доспехом, а Азит подчеркнул общий образ ярко-алым плащом, пришпиленным к наплечникам.
— Зачем же ножны убираешь? — поинтересовался Садар, с любопытством рассматривая воеводу.
