***
- Дети, познакомьтесь – это ваш новый воспитатель. Зовут её Лилия Демьяновна, и она будет работать в младшей группе.
Ещё одно хмурое ноябрьское утро, но, по крайней мере, на улице подморозило, а значит, не будет вчерашней слякоти. Директор, представив собиравшимся в школу детям новую воспитательницу, отправился к себе в кабинет, решать текущие вопросы.
- Желаю вам хорошо отучиться и жду вас. После обеда и тихого часа будем вместе делать домашнее задание, – напутствовала между тем детей Лилия Демьяновна.
В четыре часа пополудни, когда дети вернулись из школы, она собрала свою группу и заявила:
- Сегодня мы будем заниматься в музыкальной комнате.
Хотя у них была своя классная, где они и делали уроки.
Музыкальная комната находилась в цокольном этаже и кроме относительно новых столов и стульев сохранила тот вид, который имела в годы «кровавого царизма», как обычно называл те времена старый коммунист Ломакин. Рояль, в 1876-м году произведённый фирмой «Беккер и сыновья», старинное двухметровой высоты зеркало в оправе из мореного дуба с мельхиоровыми вензелями по краям – всё носило отпечаток «проклятого прошлого». Узкие окна на высоте полутора метров от пола пропускали минимум света, и даже в солнечные дни комната имела довольно мрачный вид. Вот уже несколько лет занятия здесь не проводились, детский дом просто не мог себе позволить преподавателя музыки.
Дети с опаской заходили в полутёмную комнату, но Лилия Демьяновна щелкнула выключателем и старая люстра на удивление ярко осветила всё помещение.
- Можете рассаживаться, кто, где пожелает.
Дети кинулись к столам, и лишь Глеб и Зоя остановились перед огромным зеркалом.
- Ты что-нибудь видишь? – шёпотом спросила Зойка, вцепившись в его рукав.
Глеб вгляделся в поверхность, от старости покрытую разводами, которые образовывали причудливые узоры. И вдруг на его глазах узоры эти стали складываться в какие-то буквы, нет, скорее всего, в цифры. Да, он ясно увидел три цифры, причём все одинаковые!
- Шесть, шесть, шесть, – одними губами прочитал мальчик.
Он покосился на Зойку. Её губы тоже шевелились.
- Правильно. А вы знаете, что эти цифры означают?
От неожиданности дети вздрогнули, воспитатель стояла за их спинами и тоже внимательно рассматривала зеркало.
- Нет, – ответили они одновременно.
- Я вам как-нибудь объясню, попозже.
Взгляд женщины, прикованный к поверхности зеркала, затуманился, глаза, словно покрылись какой-то полупрозрачной плёнкой, и Глебу с Зойкой от этого взгляда стало не по себе.
После полуторачасового пребывания в музыкальной комнате дети жаловались друг другу на головную боль, даже разговорчивая Зойка всё больше молчала, а у Глеба появилась сильная потребность нарисовать странное зеркало. Быстро проглотив ужин, он уединился в своей комнате. Ему никто не мешал, так как все остальные спешили в красный уголок, смотреть по телевизору фильм про инопланетян.
В это время по пустому коридору в сторону вестибюля шла Зойка. Там завхоз дядя Миша, который вместе с водителем детдомовского автобуса взял ещё и ставку охранника, сидел на старом диване и смотрел принесённый из дома телевизор. По любимому спортивному каналу транслировали футбольный матч. За его спиной девочка неслышно подошла к висевшему на стене ящику с ключами, где в нижнем ряду под надписью «Цокольный этаж» висел ключ от музыкальной комнаты. Зойка, приподнявшись на цыпочки, осторожно сняла его с гвоздика и также неслышно вышла в коридор первого этажа, где была лестница, ведущая вниз.
Комната вовсе не была погружена во тьму. От огромного зеркала исходил едва различимый красноватый свет. Именно оно, это зеркало весь вечер не давало ей покоя. Девочка подошла и почувствовала, что поверхность манит и притягивает её как чистое и прохладное озеро в жаркую погоду. Она увидела себя пятилетней, сильные руки отца подбрасывали её высоко вверх, отчего сладко замирало сердце. Вот красивое, грустно улыбающееся лицо матери. Зоя, Зоинька, мы так скучаем, мы ждём тебя! По щекам девочки катились слёзы.
- Хочешь к ним? – услышала она за спиной вкрадчивый голос. – Иди детка, не бойся.
