Не успела ее остановить, чтобы допросить. Жаль.
— Это, Штирлиц, не больница. — констатировала я. — Это маразм. Натуральный.
Решив, что свои вопросы решу сама, откинула одеяло и встала. Ноги держали, хоть и с трудом. Пол оказался как-то ближе, чем обычно, но я этот эффект списала на головокружение после приступа. Мало ли, что померещится.
Доковыляла до кресла, в котором сидела сбежавшая девица. Потрогала вышивку. Неплохо, вполне качественная работа. Только сейчас я поняла, почему кресло стояло вплотную к окну.
Другого источника света в комнате не было.
Ни тебе лампочки под потолком, ни торшера, ни бра у кровати. Ничего. Даже розеток в стенах не было видно. Вообще никаких признаков электричества.
Я выглянула на улицу.
Ощущение, что я в деревне. Зелень, деревья, ни тебе смога, ни машин.
И тишина. Слышно, как где-то вдалеке петух орет.
Дикую мысль о похищении я отмела сразу. Как и о розыгрыше.
Кому я нужна, так меня косплеить. Внучки-правнучки знают, что у меня давление. Кстати, странно. Вроде волнуюсь, а в висках еще не стучит.
С вида за окном я перевела взгляд на собственную руку.
Это еще что за чертовщина?
Кожа на руке светилась белизной и здоровьем. Владелица этой ладони не поднимала ничего тяжелее иголки с ниткой, не обжигалась в духовке и уж точно не жила на свете восемьдесят девять лет.
Это не моя рука.
Я пошевелила пальцами. Конечность слушалась. Короткие, толстоватые пальцы с аккуратно постриженными ногтями послушно перебрали по воображаемой скрипке.
Все-таки моя. Но как?
Внучки обе зачитывались романами про попаданок. Это где героиня попадает после смерти, или при жизни, смотря как ей повезёт, в другой мир. Чаще всего магический. И драконы, обязательно. Можно на крайний случай оборотня. Или обоих.
Да, на старости лет я тоже такое почитывала. Смеялась до колик.
Не думала, что сама окажусь в подобной ситуации.
Природа, тем временем, требовала своё. Оглядев комнату, я обнаружила две двери. Одна побольше и помассивнее, с декоративной резьбой, другая поскромнее, стыдливо запрятанная в угол за шкафом.
По стеночке, перебирая руками, я добралась до двери поменьше.
Повезло, угадала. За ней оказалась ванная комната. Огромный белый монстр на львиных лапах впечатлил меня неимоверно. В такой ванне и поплавать можно. Потом, когда в себя приду. Зеркала над умывальником не оказалось. Жаль. Меня уже разбирало любопытство.
Решив насущные вопросы и наскоро умывшись, я побрела в сторону кровати.
Расстояние начинало уже казаться непреодолимым. Кажется, я свои силы переоценила.
Слева мне померещилось смутное движение. Я с трудом повернула голову. Моя отраженная копия сделала то же самое. У стены, по дороге, так сказать, стоял огромный, под потолок шкаф, украшенный на дверцах зеркалами в полный рост.
Очень кстати.
Я подошла, пошатываясь, и вгляделась в своё отражение.
Не смешно.
Первыми в глаза бросились щеки и подбородки. Их было больше всего. Потом россыпи прыщиков всех стадий и калибров. Дряблое пышное тело скрывала безразмерная ночнушка, больше напоминавшая парашют, и я неимоверно тому порадовалась. Хватит мне пока впечатлений. То, что я в туалете приняла за слои ткани, оказалось моим собственным пузом. Ну, боками еще.
То есть это теперь я?
Вот это?
Где моя неземная краса, которой я буду повергать в трепет драконов?
Хотя, в трепет я может их и сейчас повергну, но не восторга, а ужаса.
Я передернулась. Телеса заколыхались.
Нет, так я пожалуй больше делать не буду. Неэстетично. Совсем.
Повезло, так повезло.
С громким стуком распахнулась вторая дверь, которая помассивнее.
— Доченька! — огромны й бородатый мужик стоял на пороге комнаты, приветственно распахнув руки. Мне, очевидно, предлагалось в эти объятия упасть.
Упасть я, конечно, запросто могу, только вот до объятий, боюсь, не доберусь. Мой новоявленный отец о моем состоянии догадался, в два шага преодолел разделявшее нас расстояние и стиснул меня медвежьей хваткой.
— Хвала Богам, пришла в себя. Я-то уж, грешным делом, отчаялся. — прогудел родитель густым басом над ухом. Я полузадушенно пискнула.
Мужик подхватил меня под мышки, бережно донёс до кровати и заботливо укрыл одеялом чуть ли не с головой.
