Эмилия уже не плакала. Ей двадцать пять — и ни проблеска дара, ни особой красоты, ни способностей, а вдобавок к тому — шестидесятилетний навязанный жених и никакой возможности отказаться: найдут, даже если сбежит. Куда бежать, если родители — маги? Они и иголку в стоге сена отыщут. А чтобы «кровь не пропадала» её, несчастную сквибку, отдают неопрятному старику, зато с такой же длинной родословной, как и у неё. Зачем она ему? Зачем она вообще? Она давно никому не нужна, с тех пор, как не стало няни. Девушка проглотила последнюю таблетку барбитурата и легла на кровать. Через некоторое время она начала засыпать, ее дыхание становилось все тише и медленнее, пока не остановилось совсем.
Тело с диагнозом «смерть от передозировки снотворного» пора было готовить к похоронам. Родители, пребывавшие попеременно то в трансе, то в ярости и даже немножко — в комплексе вины, не сразу заметили, как тело шевельнулось. Но оглушительное «Апчхи!» мгновенно привело их в состояние бдительности.
— Эмилия? — дрожащим голосом спросила мать.
— Эмилия?! Жива?! — воскликнул отец.
— Ещё не знаю, — проворчала только что умершая девушка с удивленным глазами, с трудом приподнимаясь и осматриваясь.
— Это что, гроб? То есть… доктор сказал «в морг», значит, в морг?! Вашу ж маааать, — протянула она озадаченно и тихо сползла обратно.
— Обморок, — констатировал отец, пару минут подержав её вполне себе тёплую руку. Его супруга прикоснуться к телу пока не осмеливалась.
— Кажется, она звала бабушку… Зачем ей моя мать, они же почти не общались? Как такое может быть?
— Понятия не имею, дорогая, — ответил мужчина жене, — да и не все ли равно? Эмилия жива, это совершенно определённо, наши планы остаются в силе, о попытке самоубийства никто не узнает, часть памяти я ей сотру… Скажем, что девушка неожиданно тяжело заболела, диагноз отнесём к врачебной ошибке, а свадьбу отложим на месяц-другой. И… да, пошли сову твоей матери, что ли. Левикорпус, — взмахнул он палочкой и перенес девушку обратно в её комнату.
Амалия Витальевна Потапова в это время активно внимала происходящему, талантливо симулируя обморок и полностью обратившись в слух. На него бывшая флейтистка, мать троих детей, вдова полукриминального бизнесмена и дочь номенклатурных работников никогда не могла пожаловаться. Как и на внутренне чутьё, всегда помогавшее ей обходить большие и маленькие неприятности и сейчас буквально кричавшее о том, что, если она хочет выжить, надо лежать тихо.
Слабость в новом теле была невероятная, даже поднять руку тяжело, словно та была чугунной. Зато, к счастью, ничто не затрудняло работы ума. Книги и фанфики о попаданцах Амалия читала в своё время в огромном количестве, а когда ушла на полставки, начала писать собственный фик про себя в Ехо, попавшую в ученицы к леди Сотофе Ханемер. Она обожала Макса Фрая, бредила Ехо, тащилась от Толкиена и Урсулы Ле Гуин, а на старости лет, когда «бес в ребро», как она сама себя частенько подкалывала, перешла на подростковую литературу и стала ещё той снейпоманкой. Ситуацию собственного попаданства женщина идентифицировала в тот же момент, когда незнакомая ей довольно молодая дама признала её дочкой. А услышав знакомое заклинание, ощутила… азарт.
Да, у неё были крепкие нервы. А попробуй с другими пережить убийство мужа (или хотя бы прожить с ним шесть очень неспокойных лет, как прожила она), уйти от происков авторитетов, желающих получить его деньги, красиво скрыть все ценности и на них постепенно поднять почти в одиночку (старики с материальной точки зрения были почти не в счет — помогали только их связи) двоих пятилетних пацанов до уровня студентов Плешки, а дочь — до бакалавриата по журналистике в Вестминстерском университете… Ну, с дочкой повезло, умница дважды перескакивала через класс в Российской школе и, досрочно закончив бакалавриат МБА среди первого в России экспериментального курса, получила аж с десяток предложений на дальнейшее обучение. Главное, у свекрови была хорошая подруга в Лондоне, а режим университета позволял семейное проживание. Так что дети были практически самостоятельными, мужа не было давно, партнеров она меняла не так чтобы часто, но немало, однако выбрать «своего мужчину» так и не смогла. Слишком высока была планка, и опускать её Амалия не собиралась.
