Далее Бахтин анализирует суд над Дмитрием Карамазовым.
Вспомним этот фрагмент романа:
И прокурор и защитник не могут выйти за пределы "психологической предопределенности" поведения Дмитрия.
Вот, к примеру, аргументация прокурора: "Сообразно ли это (предположение, что "Дмитрий Карамазов ощущает вдруг в себе такую стоическую твердость и носит на своей шее тысячи рублей, не смея до них дотронуться...". - В.Б.) хоть сколько-нибудь с разбираемым нами характером? Нет, и я позволю себе рассказать, как бы поступил в таком случае настоящий Дмитрий Карамазов, если бы даже и в самом деле решился зашить свои деньги в ладанку. При первом же соблазне... он бы расшил свою ладанку и отделил от нее - ну, положим, на первый случай, хоть только сто рублей... Затем еще через несколько времени опять расшил бы ладанку и опять вынул уже вторую сотню, затем третью, затем четвертую... И, наконец, уже прокутив... предпоследнюю сотню, посмотрел бы на последнюю и сказал бы себе: "А ведь и впрямь не стоит относить одну сотню - давай, и ту прокучу"137.
Правда навсегда застывшего характера, детерминированного "внешней средой" или (и) собственными привычками и поступками, вполне последовательно угадывается прокурором (и - по-другому - защитником)... Нет одного и решающего: идеи, свободной даже по отношению к прокурорскому - "сообразно с характером...".
Или еще из речи прокурора: "...господин Ракитин... в нескольких сжатых и характерных фразах определил характер этой героини:
Раннее разочарование, ранний обман и падение, измена обольстителя-жениха, ее бросившего, затем бедность, проклятие честной семьи... Образовался характер расчетливый, копящий капитал. Образовалась насмешливость и мстительность обществу"138.
Здесь снова есть все - все составляющие "воздействий среды" и "социальной детерминации". Нет тайны самодетерминации. Есть психология, нет жизни духа, способного перерешить эту предопределенность сознания и характера.
В плане психологии характера, или, - добавлю от себя, - в плане "детерминации извне и "из-нутра" анализ прокурора безупречен. Да, такова психология героев Достоевского, такова правда неизменного характера: "...посеял поступок, - пожал привычку; посеял привычку, - пожал характер; посеял характер, - пожал судьбу..." Но это - правда без хозяина. Без возможности - укорененной в культуре, в жизни духа - перерешить, изменить и судьбу, и характер, и привычки. Только в феноменах культуры (см. намеченное выше осмысление сил философии, искусства, нравственности...) заложена свобода самодетерминации нашего сознания, наших поступков - нашей душевной и действенной жизни.
Бахтин пишет: "И следователь, и судьи, и прокурор, и защитник, и экспертиза одинаково не способны даже приблизиться к незавершенному и нерешенному ядру личности Дмитрия, который, в сущности, всю жизнь стоит на пороге внутренних решений и кризисов. Вместо этого живого и прорастающего новой жизнью ядра они подставляют какую-то готовую определенность, "естественно" и "нормально" предопределенную во всех своих делах и поступках "психологическими законами". Все, кто судит Дмитрия, лишены подлинного диалогического подхода к нему, диалогического проникновения в незавершенное ядро его личности... Подлинный Дмитрий остается вне их суда (он сам будет себя судить)"139.
Подход, развиваемый в моей работе, как представляется, очень близок мыслям М.М.Бахтина. Но - нетождествен.
Несколько иначе мыслится мной сам схематизм отношений духа и - души (сознания), в ином плане понимаются основные регулятивные идеи, завершающие, фокусирующие процесс самодетерминации, - перипетии исторической поэтики личности и - изначальность философского разума (см. ниже).
Не буду сейчас анализировать, в чем я близок к М.М.Бахтину, где - отхожу от его идей. Это - специальный вопрос. Здесь существенна только исходная аналогия.
Теперь вернусь к последовательному изложению.
3. Две регулятивные идеи культуры
А. Историческая поэтика личности
Когда грани культуры сближаются и острие "пирамидальной линзы" оборачивается острием "конуса", то конечный акт самодетерминации - начальный акт бытия в культуре - сохраняет все же свой смысл (вопрос - ответ...), то есть свою внутреннюю неоднозначность. Духовная жизнь индивида напряжена в неделимом этом акте двумя регулятивными идеями.