То, что я сейчас сказал, относится к "сознанию" в "широком смысле слова", к его реальной феноменологии. Но в основе моего понимания лежит все же "идея сознания" в некоем предельном сосредоточении. В этом смысле человек сознателен (если "распечатать" этот привычный фразеологизм) лишь в той мере, в какой в его душевной (еще - не духовной...) жизни осуществляются такие определения:
1. Сознание есть "воспроизведение" (скажем пока так - несколько туманно) в нашей душевной жизни, в нашей психике некоего со-бытия. Я уже упоминал, что введенный здесь усложняющий "дефис" (со-бытие...) необходим по сути дела. Мне важно подчеркнуть, что в сознании воспроизводятся (и впервые изобретаются) не какие-то отдельные функции, действия, признаки, свойства некоего внешнего предмета или - другого человека в данный момент, не какие-то отдельные сиюминутные свойства и желания и поступки моего собственного "Я"... Нет, в сознании (в отличие от ощущения, восприятия, эмоции...) я "осознаю" - простите за тавтологию - целостное бытие другого предмета или человека (осознаю, что он (!) есть (!), - именно в его нерастворимом и не поглощаемом моими желаниями или потребностями "ядре", в его несводимости (эту несводимость я и осознаю...) к его свойствам и качествам; в его определенности как логического "субъекта", а не атрибута. В его из- и на-вечности. Предмет этот может, конечно, исчезнуть, но смысл его (как единого во всем его бытии - вчера, сегодня, завтра...) остается навсегда. Но это, далее, означает, что в сознании "носитель" свойств и изменений как бы отщепляется от того, что он "носит", от того, как он действует.
Существенна и вторая сторона идеи со-бытия. В сознании бытие (целостное бытие) "другого", "чужого" предмета и человека осознается в его отношении к моему бытию - целостному, неделимому, несводимому к моим свойствам, желаниям, признакам. Бытию, соединяющему - в момент настоящего - все мое прошлое (память, которая - по сути - всегда континуальна, хотя в воспоминаниях - дискретна и выборочна) и все мое будущее (воображение, развитое, прежде всего, в феноменах искусства). В сознании это мое цельное бытие (способное изменять мои свойства) взаимоопределяется с цельным бытием иного, столь же самостоятельного, отдельного, отнюдь не по отношению к частным моим стремлениям и поступкам значимого... "логического субъекта". Так формируется осознание "Я", отделенного - в со-бытии с иными людьми и предметами - от моих собственных определений, органов, орудий, отношений, чувств и т.д. Эта определенность сознания действительно (Маркс здесь прав против Гегеля) есть феномен самоустремленности человеческой деятельности, ее несовпадения с ней самой и со всеми ее определениями (орудиями, целями, отношениями). Предмет (и соответственно - субъект) человеческой деятельности не поглощается этой деятельностью, но постоянно воспроизводится как самобытийный, как бесконечный источник возможных изменений и общений.
2. В сознании осуществляется его насущное единство (и нетождественность) с самосознанием. Только в осознании "Ты-бытия" возможно увидеть мое собственное, целостное, завершенное бытие - с точки зрения "Ты", в средоточии ино-бытия, вынесенного за мои пределы, за грани моих определений. Только с этой точки зрения ("Ты") "Я" оказываюсь "вненаходим" для самого себя, могу себя осознать в полной мере.
Самосознание и есть "воззрение" на меня (на мое "Я", а не на отдельные мои поступки и желания) с высот (или низин) бытия иных людей и вещей, причем бытия целостного и онтологически значимого. Только в ситуации сознания (...когда осознается целостное бытие иных вещей, иного мира) возможна окончательность самосознания, во всей отстраненности, замкнутости, вне-находимости моего "Я" - для меня самого. И - обратно. Только в самосознании моего целостного бытия возможно сознание, а не просто восприятие или "поглощаемость"... других самостоятельных бытий. Осознать некое бытие не означает осознать это бытие как предмет желания, но - как "предмет" отстранения моим бытием. В сознании предмет необходим мне (насущен моему сознанию) именно своим бытием вне меня, в собственном извечном смысле. Уже в этом плане потенции культуры (как феномен самодетерминации) "изнутри", "апофатически" включены, вживлены в наше сознание - еще до (в ожидании...) реальных произведений культуры. Сознание есть культура до культуры, накануне культуры. В этом смысл бахтинского - "сознание есть там, где есть два сознания, дух есть там, где есть два духа". В той мере, в какой мое "Я" (несводимое к своим признакам, желаниям, поступкам и... только из этих поступков, желаний, признаков, из прошлого и будущего сосредоточенное...) может на меня самого смотреть "со стороны", находясь в точке иного бытия, человека, "предмета", в этой мере данный "предмет" - с позиций которого я смотрю на себя, осознаю себя... - обладает сознанием, одухотворяется. Идея сознания предполагает два сознания в одном, предполагает несовпадение моего "Я" с ним самим, предполагает возможность (!) самоизменения. Собственно, точнее даже сказать так: "Я", формируемое в актах сознания, и есть парадоксальная замкнутость "на себя", некий микросоциум (причем неделимый, атомарный микросоциум), в котором "Я", смотрящее и слушающее мир, общается с "Я", смотрящим на себя "со стороны", "извне" себя самого...
