«Да что же это такое, — рассердился он. — Ну когда ж она улетучится из памяти?! Сколько можно терпеть?! Пора бы запомнить, что она жена моего заклятого врага — и точка! Неужели непонятно, что все воспоминания о ней надо собрать в один большой узел и… Ну, пусть даже не выкинуть — все равно ничего не получится, но спрятать подальше. Так сказать, приберечь до лучших времен».
И он грустно вздохнул.
Печальный княжеский вздох Маньяк явно отнес на свой счет и, приободрившись, перешел к изложению сути своего дела.
— Ай и впрямь подсобить бы согласился? — осторожно осведомился он.
«Наверное, денег хочет», — мелькнуло в голове, и Константин бездумно ляпнул:
— Ну конечно.
— Тогда, стало быть, так, — заторопился ведьмак. — Дабы роту, коя мною Всеведу дана, не порушить и мне со всем управиться, я вот чего удумал. Надобно нам с тобой вдвоем пойти в Кривули. Я бы мигом управился. А всем, кто спрашивать будет, скажу, будто ты братан мой двухродный и пришел задницу[59] поделить по-честному. Ну, там, скажем, гривенок пять. Все поверят, не сумлевайся. Так ты, княже, как — согласный?
— Гривны? — очнулся Константин.
Добрую половину речи ведьмака он еще витал в грезах и потому не услышал, но не сознаваться же ему в этом. Обиженный Маньяк — это… Впрочем, он уже говорил.
— А что гривны? — и князь пренебрежительно махнул рукой. — Конечно, согласный я. Об чем речь. И вообще, дружище Маньяк, не в гривнах счастье. Уж ты мне поверь.
— Вот и ладно, вот и славно, — засуетился ведьмак. — Стало быть, завтра поутру и выйдем вместях. Там, правда, Веселый лес на пути встретится, ну да мы с тобой его засветло минуем, чтоб, значится, спокойнее было.
— Стоп! Какое завтра? Какой еще веселый лес? Какое вместях? Ты о гривнах говорил — я их тебе дам, а чтоб вместях — не было такого уговора! — завопил Константин, понявший, что его надули.
— Поздно, князюшка, — радостно осклабился Маньяк. — Ты роту мне дал, а теперь хочешь свое слово назад взять?
— Хочу, — простодушно заявил Константин.
— А я не отдам, — издевательски ухмылялся Маньяк. — Ты слово кому дал, мне?
— Ну.
— А раз так, то оно ныне мое стало. Я сам твою речь слыхал у половецкого хана. Там ты именно так сказывал. Так что теперь я что хочу с твоим словом, то и сотворю. Восхочу — назад верну, а коли нет, то…
— А ты не хочешь? — вопрос прозвучал столь жалобно, почти по-детски — уж больно выходной образовавшийся терять не хотелось, что ведьмак, сокрушенно вздохнув, махнул рукой:
— Да забирай, чего там. Сказал бы сразу, что Веселого леса испужался, а то…
— Ничего я не испужался, — передразнил его Константин. — Просто дел много. И что уж тебе так приспичило?
— Именно что приспичило, — буркнул Маньяк. — Я же давно чую — неладно там. А ныне, прямо с утра самого, и вовсе шибко неладно стало, — и, решив, что еще есть шанс уговорить, зачастил: — А ежели ты про Веселый лес чего думаешь, так я же сказываю — засветло мы его пройдем, а днем там завсегда тихо, — но, подумав, честно уточнил: — Почти завсегда.
— Да не боюсь я твоей нечисти, тем более что не очень-то верю в нее. Может, и есть там, конечно, что-то загадочное, — тут же поправился он. — Но не до такой уж степени, как ты мне тут расписываешь. И вообще, мне что днем, что ночью — все едино. Только дел много. И так не успеваю.
— Так оно все поначалу храбрость свою кажут. Грудь колесом, мол, князь я, не по чину мне страшиться. А как до опушки дойдут, хоть и засветло — глядь, а порты-то мокрые.
— Ну ты и хам, — вынес вердикт Константин.
— Это кто ж такой? — подозрительно уставился на князя ведьмак. — Обозвал ты меня, что ли?
— Ну, это человек… который… который всегда правду в глаза князьям говорит, — нашелся Константин.
— А-а-а, ну это ты верно сказал, я хам, — охотно согласился Маньяк. — А Веселого леса не ты один страшишься — многие пужаются. Я и сам-то его боюсь. Там и тропинки-то почти позарастали — больно мало народу ходит. А еще меньше выходят, — сразу уточнил он. — Так что про пужливость я не в зазор тебе сказал.
— Да ты и мертвого уболтаешь, — не выдержал Константин. — Такие страсти-мордасти напустил, что меня и впрямь интерес разобрал. А сколько тебе дней надо?
