Я понимал, что смотрю в Средиземное море, над которым пролетала машина. Голова застыла в пустоте. Хотя нет. Это стекло. Я не мог двигаться. Просто лежал в авиакресле, прислонившись к иллюминатору.
Место ощущений занимала боль. Тупая, понемногу слабеющая. Если бы не титановые ребра и армированный позвоночник, пришлось бы хуже. Меня бы уже не собрали. Ни в больнице, ни на фабрике.
Странно. Когда глаза закрывались, перед ним появлялось почти то же самое море. Вокруг полусон. Реальность-воспоминание. Что с закрытыми, что с открытыми глазами, виделось одно и то же.
Море. Разве что во сне волны поменьше. Посимпатичней. Не в два-три метра высотой, а гораздо ниже. И светлее. И по воде плывёт яхта. Её косой парус надувается ветром.
Цвет воды постепенно менялся. На гребнях посветлевших волн появилась пена. Из-под носа яхты летели брызги жемчужного цвета. Эти россыпи отмечали наш путь, окружая небольшое судно.
Низкие прозрачные облака – особенность здешнего климата – рассеивали солнечный свет так, что он заливал жемчужными оттенками пространство. Те играли повсюду: в воде, на бортах яхты и на лице человека. Он сидел, прислонившись к борту, засыпал или наоборот пробуждался.
Я вспомнил тот момент игры: на палубе некто, похожий на меня. Сам я, или электронный двойник. Кто-то из нас двоих.
Рулевой уже порядком устал. Целые сутки на ногах. Должно быть, в его голове реальность тоже смешалась со сном. Его клонило в забытье. Понимая это угасающим умом, он закрепил штурвал…
Я очнулся, когда поток воды обрушился на лицо. Дыхание перехватило.
Оказалось, меня оттащили в угол. Под головой находился сложенный парус, а вода, что плеснула в лицо спящего, являлась остатком высокой волны, перехлестнувшей через борт. Ещё одна такая же пролетела ближе к носу яхты – та совершала небольшой манёвр.
За штурвалом находился другой человек. Не я. Мой пассажир. Он, наконец-то, решил подняться из каюты. Весь путь, начиная с Сапфирового острова, наниматель не выходил на палубу. Я не беспокоил его, так как странный мужчина заранее попросил об этом. Несколько раз, когда я спускался в каюту, то видел, как он кутается в покрывало, пряча лицо. По условиям нашей сделки его имя оставалось неизвестным.
Однако теперь лицо уже не скрывалось тканью. Вперёд, в сторону горизонта, смотрел черноглазый моряк лет сорока-пятидесяти.
Моряк. Об этом говорило всё: крепко сбитое тело, не замечавшее качки, жилистые руки, слившиеся со штурвалом в одно целое, смуглое покрытое шрамами лицо, подставленное солёному ветру. Грубые чёрные волосы в короткой причёске. Хищно загнутый восточный нос, не раз сломанный в припортовых драках.
Странно, что я вообще понадобился такому человеку. Разве что он нуждался не во мне, а в яхте.
Казалось, что он знаком. Я долго не мог понять, кто он самом деле. В памяти сидел образ, который не очень вязался с тем, на кого сейчас смотрели глаза.
Затем мысли сложились в одну. Это он! Пожалуй, самый известный на острове пьяница, считавшийся полусумасшедшим. Тот, который требовал, чтобы все вокруг забыли его имя и обращались к нему, используя странноватое прозвище – «ас-Сенш». Дескать, оно приносило удачу, когда он в молодости плавал в восточных морях. Надо полагать, экзотический иссиня-чёрный статусный камень тоже родом с Востока.
Говорили, что раньше он был уважаемым капитаном, но променял море на семью. Женился и осел на берегу. Затем у них что-то произошло. Семья распалась, ас-Сенш превратился в завсегдатая таверн. Постепенно его перестали пускать в большинство из них. Нет, не из-за недостатка денег. Тех, вроде, хватало. За ним обнаружились странности.
Он просиживал дни и ночи в увеселительных заведениях, приглашая к столику танцовщиц. Обычно он просил их надевать украшения бывшей жены. Девушки снимали собственные и надевали камни исчезнувшей с острова женщины.
Ходил слух… В общем, один раз моряк сам выболтал, зачем он так поступал. После начала танца и при некотором объёме выпитого танцовщицы становились похожими на его жену. И он будто бы вновь смотрел на неё. Видел, что она рядом. Для него. И даже слышал голос. И чувствовал запах. Через определённое время, зависевшее от внешнего сходства девушки и образа жены, он вспоминал, что смотрит на иллюзию. Тогда ас-Сенш напивался ещё больше и заказывал другую девушку.
