Сёдзо встряхнул её за плечо, постучал по передней части шлема. Девушка по-прежнему не приходила в сознание. Видимо, при падении она сильно ударилась головой, а насколько опасен может быть такой удар даже при наличии толстого шлема, Сёдзо не знал.
Он ещё несколько раз тряхнул её за плечо, но обмякшее тело не реагировало на внешние импульсы. Сёдзо посмотрел вперёд, на дорогу. Она была пустынна — ни машин, ни людей, а мотоциклистов и вовсе давно уж след простыл. Вечерняя дымка всё плотнее окутывала окрестности, сменив лиловый цвет на тёмно-синий. Сёдзо выключил мотор мотоцикла, сразу наступила тишина и запахло морем. У него было такое чувство, словно он находится на морской глубине вместе с утопленницей, а вокруг никого нет.
Сёдзо понимал, что нужно срочно принимать какие-то меры, но не мог сдвинуться с места, ему хотелось остаться здесь и сидеть тихо и неподвижно. Стальные детали мотоцикла мерцали в темноте, хотя источника света поблизости не было. Грудь девушки мягко круглилась под чёрной курткой. Лица под шлемом было уже не разглядеть, но, судя по всему, особой боли она не испытывала. Её распростёртое на земле тело казалось совершенно беззащитным. Что ж, когда люди то ли по глупости, то ли из удальства, сбившись в стаю, гоняют на такой скорости, подобный финал неизбежен.
Сёдзо был не в состоянии понять, зачем ей понадобилось участвовать в этих гонках, но от этого она внушала ему ещё большее любопытство, как будто он вдруг увидел перед собой какое-то диковинное существо.
Он ещё раз взял девушку за плечо и легонько тряхнул. Никакой реакции. Сквозь толстую ткань её тело казалось таким же бескостным и податливым, как у моллюска. Рука Сёдзо по-прежнему лежала у неё на плече. Взгляд его скользнул по молнии её куртки. «А что, если потянуть за эту молнию, а потом расстегнуть ещё и рубашку? — подумал он. — Интересно, какое у неё тело?..»
Сёдзо вспомнился недавний диалог с мастером участка, водившим его по мусорной свалке.
— И что, весь этот мусор истлеет и превратится в однородную массу?
— Конечно. Рано или поздно.
— Но винил ведь не гниёт, разве не так?
— Винил тоже разлагается.
— Правда? Я был уверен, что нет.
— Он разлагается под действием тепла, выделяющегося при гниении других отходов.
«Что это на меня нашло?» — вдруг спохватился Сёдзо. Пальцы его тем временем пытались нашарить язычок молнии.
Набрав в грудь побольше воздуха, он поднялся на ноги. Ему было трудно дышать. Никогда ещё он не испытывал такого острого, мучительного желания. Он смотрел на распростёртую перед ним женщину в плотно облегающем фигуру костюме, на её раскинутые в стороны руки и ноги. Он мог себе это позволить, ведь никто не видел его в эту минуту.
Внезапно что-то дрогнуло у него внутри, как будто порыв ветра промчался по его телу.
«Рано или поздно всё обратится в тлен». Эта мысль, должно быть, внушённая землёй, где на глубине десяти-пятнадцати метров истлевают груды мусора, неожиданно утратила первоначальную остроту, померкла.
Сёдзо вышел на дорогу и направился к Прибрежной магистрали. Хотя она была предназначена в основном для движения грузового транспорта, из этого не следовало, что там не может появиться такси.
И действительно, в конце концов ему удалось остановить машину. Когда они подъехали к тринадцатой зоне, уже полностью стемнело. Густой, липкий мрак обволакивал всё вокруг.
«Так мы её не найдём», — подумал Сёдзо и, всматриваясь в темноту, попросил шофёра ехать медленнее. Наконец вблизи что-то сверкнуло — видимо, свет фар скользнул по корпусу мотоцикла.
Сёдзо велел шофёру остановиться, подать немного назад и направить свет фар в ту сторону.
— Там человек без сознания, — объяснил он. — Вы не поможете мне перенести его в машину?
Добродушный шофёр лет шестидесяти без лишних уговоров вышел из машины и вслед за Сёдзо направился к пустырю.
— Вроде бы сейчас в этом месте тоже запретили устраивать ночные гонки, — громко заметил он. — А прежде сюда съезжались десятки байкеров, и давай носиться взад-вперёд, как на мотодроме. Мало того, они вечно устраивали какие-то разборки между собой, запускали магнитофоны на полную катушку. Не знаю, о чём она думает, нынешняя молодёжь. Совсем от рук отбились…
