* * *
Я торопился изо всех сил, но не терял при этом осторожности и был уверен, что избежал слежки. Никто не встретился мне на пути, потому что погода сделалась настолько мерзкой, что загнала в укрытия даже вечно голодных и невероятно горластых портовых псов.
Моя «Клео» мирно дремала в конце причала. Лишь на корме тускло мерцало пламя палубного фонаря. Сходни были убраны, поэтому я прыгнул на корму через борт, конечно же снова потревожив свое несчастное колено. Стук моих башмаков о палубу и, главным образом, громкая ругань — результат вновь испытанной боли — разбудили чутко спавшего Горана. Люк кормовой каюты откинулся, Горан с длинным ножом в руках словно кошка выпрыгнул на палубу, но поскольку я не прекращал шипеть и ругаться, он меня узнал раньше, чем собрался прикончить.
— Это вы, капитан, — сказал Горан, опуская нож и широко зевнул.
— Как наши пассажиры? — спросил я.
— Спят, — ответил Горан. — И я тоже сейчас мог бы спать.
— Извини, Горан, боюсь спать тебе не придется, — огорчил я его. — Мы уходим.
— Куда?
— Уходим из Климба. А остальное решим по пути.
— Хорошо! — только и ответил Горан. — Капитан, вы не возражаете, если я сначала оденусь?
Я знаю Горана уже два года и все это время не перестаю удивляться его фантастическому хладнокровию. До сих пор мне ни разу не удалось вызвать у него хоть что-то похожее на чувство изумления. Полагаю, одним из его предков действительно была холодная Мать-каракатица, от которой, по легенде, произошли люди Мраморных островов. Правда, согласно той же легенде, почти все они ушли в море. Но некоторые все же предпочли остаться на суше и бродят ныне среди нас, притворяясь настоящими человеками. Я не верю в глупые сказки, но в этой части для Горана был готов сделать исключение. Когда Герсебом передал мне «Клео» и я должен был найти помощника, Горан объявился словно по телеграфному вызову. Не успел еще высохнуть клей на объявлении, что я вывесил на главной площади Климба у ратуши, как он явился на причал. Тогда ему было двадцать четыре и меня не смутил его возраст, потому что я стал помощником Герсебома, когда мне только что стукнуло девятнадцать. Я сходил с Гораном в пробный рейс, после чего тут же зачислил на должность и еще ни разу о том не пожалел.
— Что-то случилось? — услышал я за спиной тихий вопрос и невольно вздрогнул. Брант подошел так незаметно, что слегка меня испугал. Рядом с ним, придерживая у шеи рукой наброшенный на плечи плащ, стояла Лотта.
— Случилось, — подтвердил я. — Слишком многие ищут с вами немедленной встречи.
— Этот ваш… Локуфа?
— Не только. Хотя и он тоже, не сомневайтесь. В Климбе объявились два чужака — видимо, они приехали с вечерним паровиком. Они спрашивали меня о вас, и они мне не понравились.
— Как они выглядят? — спросила Лотта своим волшебным голосом, и снова завороженный его звучанием я помедлил с ответом.
— Они похожи на гвардейцев епископата, — ответил я после паузы. — И у старшего из них — вот здесь, — я приложил палец к своему подбородку, — след от удара ножом.
Лотта туже стиснула воротник плаща и отступила на полшага.
— Человек со шрамом на подбородке, — сказала она. — Они нас нашли.
— Они вас не нашли, — возразил я с неожиданной для себя энергичностью. — Никто вас пока что не нашел.
— Что вы намерены делать, капитан? — спросил Брант.
Мне понравился тон, которым этот вопрос был задан. Тон был вежливый и фактически просительный. Отметины его железных пальцев все еще горели на моей шее, но сейчас Брант находился в смятении и нуждался в помощи, которую ему мог оказать только я.
— Удирать, — сказал я. — С первым признаком рассвета, каким бы жалким он не оказался.
— Почему не прямо сейчас?
Меня удивила его неосведомленность. Она граничила с наивностью, негожей для его лет.
— Потому что вначале надо разогреть котел и запустить машину и на это потребуется некоторое время. К тому же в темноте я не сумею провести «Клео» между волноломами.
— Да, я понял, — быстро сказал он. — Если вам нужна моя помощь…
— Помощь не нужна, — ответил я. — Но если она понадобится, я вас непременно позову. Позаботьтесь о ваших спутниках. В такую погоду лучше находиться в тепле.
