Она сделала шаг по направлению к нему.
— Откуда ты узнал мое имя? — потребовала она ответа.
Но нищий, уйдя в свои мысли и бормоча что-то себе под нос, продолжал тупо смотреть в пространство перед собой, ничего не замечая вокруг. Сьюзен напрягла слух, силясь расслышать его слова, и разобрала следующее:
— Вскоре мы все пойдем к райским вратам.
После недолгого колебания она отвернулась от нищего.
Что же он все-таки пробормотал в первый раз — «Сьюзен» или «вскоре»?
Она не была уверена. Могло оказаться и то и другое.
Сьюзен побрела прочь, мучимая сомнениями, потом обернулась, как бы напоследок, и увидела, что нищий исчез. Она пошла обратно и сделала несколько шагов по направлению к тому месту, где этот бездомный только что сидел на корточках. При этом на ходу она окидывала глазами всю улицу, ища его взглядом, но ничего не могла высмотреть, кроме толпы конторских служащих, отправлявшихся на обеденный перерыв. Как будто бездомный был галлюцинацией.
Пару секунд она стояла как вкопанная, наполненная каким-то безотчетным страхом. Затем усилием воли сбросила с себя это чувство, подобно тому как мокрая собака стряхивает со своей шерсти капли воды, и продолжила путь к закусочной, чтобы купить там какой-нибудь снеди, которую ей совсем не хотелось есть.
Когда продавец за стойкой спросил, что она хочет заказать, она сперва попросила йогурт и фрукты, но потом передумала и попросила сэндвич с ветчиной и швейцарским сыром, и чтобы было побольше майонеза и хлеб был не слишком мягкий. Когда продавец в замешательстве молча уставился на нее, она сказала:
— Послушайте, второй раз я повторить такое не решусь.
Продавец улыбнулся и быстро сделал ей сэндвич, который положил в бумажный пакет вместе с бутылочкой родниковой воды.
Сьюзен прошла шесть кварталов, с сэндвичем в руке, и попала в небольшой сад, прилепившийся у края торгового центра, совсем рядом с берегом залива Бискейн. У садовых ворот двое конных полицейских наблюдали за входящими и выходящими людьми. Один повесил автомат на седло и наклонился вперед, представляя собой потешную карикатуру на персонажа из какого-нибудь допотопного вестерна. Она почти ожидала, что он поздоровается с ней, скажет что-нибудь в ковбойском духе. Но вместо этого полицейский проводил ее испытующим взглядом из-под темных очков, то есть уделил ей ровно столько внимания, сколько и всем остальным прохожим.
Она подумала: зайти в сад и съесть сэндвич всего в нескольких футах от кромки прибоя означает быть поистине привилегированным членом общества. Ведь никакие нищие или бездомные сюда в это время суток не допускаются. Ночью, конечно, дело обстоит иначе. После захода солнца разве только самоубийца зайдет в этот сад, да еще усядется в ста ярдах от берега. Тенистые аллеи и стоящие на них скамейки, имеющие теперь, при свете дня, такой привлекательный вид, в темноте будут окутаны совершенно иной аурой и станут, скорее, местами, где может таиться опасность. Вот с чем в жизни трудней всего смириться, подумалось ей, — с этим поистине странным дуализмом всего на свете. То, что безопасно в полдень, становится опасным или таящим в себе угрозу всего восемь часов спустя. Это походило на те приливы и отливы, с которыми она так хорошо была знакома на своих островах. Вот они заливают водой всю округу, обеспечивая безопасный проход для лодок и катеров, но уже в следующую минуту вода схлынет — и все, никакой безопасности больше нет и в помине. С людьми, подумалось ей, происходит то же самое.
Она отыскала скамейку, на которой можно было спокойно посидеть и перекусить, да при этом еще любоваться широкой гладью залива, бросая вызов калориям и холестерину. Дул легкий бриз — правда, все-таки достаточно сильный, чтобы поднять небольшие волны. Они катились по переливающейся на солнце поверхности залива, и та казалась живой. Вдалеке виднелась пара танкеров, покидающих порт Майами. Эти два плоскодонных и с виду неуклюжих судна медленно плыли по оживленному фарватеру. Они напоминали пару тупых приятелей-второгодников, уныло бредущих по школьному двору.
Сьюзен сделала большой глоток родниковой воды, которая на жаре уже начала нагреваться. На какой-то миг ей подумалось, что она могла бы просто вот так сидеть здесь и не обращать внимания ни на что на свете. Ни на себя, ни на то, что с ней происходит. Ее мечты, однако, были прерваны звуком приближающейся сирены и назойливым стрекотом вертолета. Она повернула голову и увидела полицейский вертолет, низко летящий над поверхностью залива. Это его сирена завывала так заливисто. Присмотревшись, она заметила двух подростков, бегущих вдоль берега. Они со всех ног неслись по городской набережной, направляясь в сторону сада, где она сидела. Двое конных полицейских бросили свой пост и поскакали им наперерез.
