Наконец настал день отъезда Миронова в Испанию. Он уже представлял себе, как с винтовкой в руках будет защищать интересы рабочего класса.
Какое же разочарование испытал Миронов, когда по прибытии в Испанию ему сказали, что он останется при штабе переводчиком!
И зачем нужно было Илье Галушину, его лучшему другу, говорить о том, что он, Миронов, знает кроме испанского еще и итальянский язык? И зачем он вообще выучил эти два языка, если из-за них он теперь вынужден находиться при штабе, вместо того чтобы быть на передовой линии!
Он несколько раз ставил вопрос о переводе на фронт, но ему каждый раз говорили, что он нужен при штабе.
И вот наконец его вызывает генерал Петров! Поздоровавшись с адъютантом генерала, которого часто встречал в штабе, Миронов спросил:
- Как думаешь, зачем вызывает?
- Я, думаешь, знаю? Возможно, попросит подготовить лекцию для бойцов об испанском искусстве, если ты силен в этой области. Недавно он вызвал одного штабного офицера и спросил его, читал ли он Хемингуэя "Прощай, оружие!", и, когда тот ответил, что не читал, он сказал:
"Нехорошо, батенька. Такие книжки надо читать, тем более что автор находится в наших рядах. Вот тебе книга, прочитай, а потом скажешь мне свое мнение". Потерпи немного, сейчас все выяснится.
- Явился по вашему вызову, товарищ генерал! - отрапортовал Миронов.
- Здравствуйте, товарищ Миронов! Зачем такие формальности? Садитесь, пожалуйста. Вы хотите перевестись на фронт?
- Очень хочу!
- Я не могу отправить вас на передовую. Я прикомандировываю вас в распоряжение товарища Бодрова. Вы знаете его?
Миронов знал Бодрова как штабного работника. Это означало, что он надолго остается при штабе и все его надежды опять рухнули. На лице его нельзя было не прочесть разочарования.
- А вы не огорчайтесь. По секрету я вам скажу, что товарищ Бодров, находясь в штабе и не произведя ни одного выстрела, уничтожил по меньшей мере два вражеских полка и сумел спасти от верной гибели наше артиллерийское подразделение.
Это было и неожиданно и непонятно для Миронова.
Петров продолжал:
- Бодров - замечательный человек. Он научит вас многим полезным вещам, и я думаю, что вы не пожалеете.
Скажу вам откровенно, я с трудом отпускаю вас. Вы, с вашим блестящим знанием двух языков, были очень нам полезны. Ну, словом, желаю успеха!
При выходе из кабинета Миронов столкнулся с Михаилом Кольцовым, который направлялся к Петрову.
- А, здравствуй, дружище! Получил новое назначение?
- Да какое там назначение. Все то же.
- А ты не унывай! Я вот воюю с фашизмом только пером и считаю, что приношу пользу, а ты воюешь тремя языками! Это куда больше, чем одно перо! Бороться с фашизмом надо всеми видами оружия.
Уходя из приемной, Миронов даже не попрощался с адъютантом. Этого с ним раньше никогда не бывало.
НЕОЖИДАННОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ
Кабинет Петра Афанасьевича Бодрова находился на втором этаже штабного здания. Миронов решил пойти к нему сразу же после разговора с генералом Петровым.
- Здравствуйте, Петр Афанасьевич!
- Рад вас видеть. Хорошо, что зашли.
Голос у Бодрова был глуховатый, но приятный. Ему было лет сорок пять. Голубые глаза смотрели дружелюбно. У Миронова стало как-то спокойнее на душе.
- Меня прислал к вам Михаил Матвеевич. Я просился на передовую, а он прислал к вам.
- Я знаю, - сказал Бодров, улыбаясь. - Давайте договоримся так: если мое предложение покажется вам неподходящим, вы скажете мне об этом, и тогда будем считать, что разговора не состоялось...
Позавчера к нам в плен попал франкистский генерал Педро де Сильва. Это кадровый генерал испанской армии, выходец из графской семьи, владелец богатейших имений в районе Валенсии. Валенсия, как вы знаете, республиканская территория, и имение Сильвы принадлежит теперь республиканцам. Генерал Сильва спокойно к этому отнестись, как вы сами понимаете, не может. Он поэтому воюет с особым ожесточением, допуская иногда неразумные поступки с точки зрения ведения военных операций. Именно поэтому он и оказался у нас. Сначала его допрашивали испанские товарищи. Никакого результата. "Я - генерал, дал присягу монархии и Франко и отвечать на вопросы не буду".
