Шатровый град на высоком берегу Нерли был невелик, но оживлён. Воины расходились с обедни, отслуженной прямо в поле. Пахло навозом и конским потом. Где-то скрипела сбруя, где-то затачивалось оружие. Осёдланные, готовые к делу кони перебирали ногами. Великокняжеский шатёр стоял наособицу. Из него вышел князь Василий Ярославич Боровский. Узрев подъехавшую карету, подошёл к ней. Плещеев помог сойти Евфимии и Раине. Поклоны, взаимные здравствования князь Боровский продлил, как можно. Потом отвернулся и произнёс:
- Оплошина совершается.
- Чем омрачён, Ярославич? - не расслышал его Плещеев. - Как ведут себя татары?
- Не показывались покуда, - отвечал князь. - Вчера пришла весть: неприятель идёт! Вой надели латы, подняли знамёна, исполчились, да так и вернулись в стан.
Евфимия уловила прежние два слова отвернувшегося Боровского, однако не поняла и спросила:
- В чём видишь оплошину, князь Василий?
Плещеев указывал Раине шатёр поблизости от великокняжеского, при самом впадении в Нерль речки Каменки. Туда надлежало отнести вещи боярышни. Место - красивей не выдумаешь!
- Оплошина в том, - молвил Ярославич, - что наш друг Андрей всё же привёз тебя в стан, исполнил причуду своего господина. Василиус излишне подвергается питию последнее время. Нынешней ночью пировал чуть не до рассвета. Сопирники государю всегда найдутся…
- Что ж мне теперь? - растерялась Евфимия.
- Коли приехала, повидайся, - робко дотронулся князь до её руки. - А свидевшись, постарайся скорей отбыть восвояси.
Всеволожа вошла в государев шатёр.
Василиус возлежал на ложе из волчьих шкур. Боярышня вспомнила ночь у села Скорятина под Ростовом Великим, когда вот так же в поле, в шатре, вошла разбудить великого князя для предстоящей битвы. На сей раз она повернулась к выходу.
- Евушка, я не сплю, - произнёс Василиус расслабленным, сладким голосом.
- По какому понадобью велел быть в сие неподходящее место? - хмурилась Всеволожа.
- По сердечному, Евушка, по сердечному, - сел на ложе великий князь.
Евфимия опустилась на деревянный короб и разревелась:
- Пошто меня Бог наказал тобой?
- Меня тобой наказал пошто? - гладил её спину Василиус- Не гневайся. Отложи нелюбье. Представь: ты - замужем за Васёнышем! Поймёшь моё супружество с Марьицей. Повинен. Секи главу. Сердце приголубь!
- Не отрезвел от ночного пира? - отвела его руку боярышня. - Приличны государю такие речи? Враг - около. Стыдись!
- Замирюсь с царевичами, - размечтался бывший жених, - отдохнём в Суздале, побеседуем всласть, есть о чём. Пять лет боролся с собой от тебя вдали. Не переборол! Каково было знать, что ты стала невестой Красного? Хвала судьбе, обошлось! Евфимия встала с короба.
- Распорядись о четверне для кареты. Хочу вернуться. Немедля! Пойду под куколь, найду от тебя покой. Прав князь Боровский: совершила оплошину…
- Ха! Ярославич чуть не с младенчества млеет по тебе, - вскочил с ложа Василиус. - При нашем несчастном обручении дуриком женился с горя. Потом кусал локти. И нынче кусает. Впрочем, тут мы с ним братья.
- Отпусти и выспись, - просила Всеволожа. - Неровен час…
Ей не пришлось досказывать. Сполошно завопили трубы. Плещеев сунулся в шатёр:
- Тревога, государь! Татары переправляются через Нерль. Их тьма!
Недавний предсказатель мира затрепетал. Евфимия охрабряла Василиуса:
- Отринь хмельные ковы! Я буду рядом…
- Ты?.. Рядом?.. Дивно! - бормотал он. - При Дмитрии Красном была стремянным. Станешь при мне оружничим. В пансире… в зерцале… на аргамаке…
