— Я сейчас все исправлю! — заверил архивариуса Адам. — Вот только попрошу у монахов молоток и гвозди…
— Делай, что хочешь! — не мог успокоиться старик.
— Сейчас, только уберусь…
Глок принялся лихорадочно разгребать большую кучу, образовавшуюся из обломков стеллажа и старинных рукописей и фолиантов.
— Герр Клаус… Здесь такое!
— Что еще? — накинулся на Глока старик.
Падая, разбитый стеллаж вывернул из пола кусок растрескавшейся цементной стяжки, в который были вмурованы его ножки. Под стяжкой обнаружилась каменная плита с высеченными на ней крестом.
— Вот, — продемонстрировал находку архивариусу Глок.
— Кх-м, — прочистил першившее от пыли горло Клаус. — Похоже на могильный камень. — Он взял с конторки фонарик и направил луч света в пролом.
— Тут и надпись какая-то есть! — сообщил Адам.
— Сам вижу! — буркнул старик. — Не слепой.
— Кого это, интересно, в церковном архиве похоронили? — спросил Рана Адам.
— А мне почем знать? — пожал плечами архивариус. — Может быть, в то время в этом подвале вовсе и не архив располагался… Поди, позови сюда настоятеля. Может он прольет толику света.
Настоятель, худющий мужик с удлиненным костистым лицом и запавшими маленькими глазками, пришел в ужас, увидев разгром устроенный в архиве незваными гостями. В ответ на красноречивое недоумение настоятеля, Клаус Ран примирительно произнес:
— Нет худа без добра, мой друг. Посмотри, что обнаружил наш неуклюжий работник. Не даром гласит народная мудрость, что дуракам везет!
— Матерь божья! — размашисто перекрестился монах, лишь мельком взглянув на находку. — Вот, значит, где все это время покоился Анхельм Затворник!
— Захоронение? Я так и думал, — произнес архивариус. — И чем же прославился это Анхельм?
— Некоторые считали Анхельма святым, некоторые наоборот — чернокнижником… Как там оно было на самом деле, никому не известно, — степенно ответил священник. — Доподлинно известно одно: Анхельм возглавлял один из отрядов мракоборцев при Святой Инквизиции. Безжалостно уничтожал прислужников Нечистого. Составил несколько трактатов — практических пособий по борьбе с диавольскими отродия…
— Почему же тогда некоторые считали его чернокнижником? — напомнил монаху Адам.
— Все дело в том, что Анхельм считал, что для борьбы со Злом, необходимо это самое Зло знать досконально. Он слишком увлекался изучением богомерзких книг, к которым людям нельзя даже прикасаться! Какое-то время Священный Синод смотрел сквозь пальцы на увлечение Затворника, правда, затворником он стал несколько позже…
— Так что же с ним произошло? — спросил священника Глок.
— А произошло следующее, — продолжил рассказ настоятель, — он написал книгу: «Откровения в Ночи или за гранью дозволенного».
— Что-то я ничего не слышал о такой книге, — усомнился в услышанном Клаус Ран. — Да и имя Анхельма Затворника мне не известно.
— Конечно, Святая Церковь постаралась стереть все упоминания о нем. Прочитав книгу, Папа едва не отлучил Анхельма от церкви… Книга была уничтожена. Остаток своих дней бывший мракоборец провел в нашей церкви, практически не выходя из свой кельи, тогда-то его и назвали Затворником. В миру о нем быстро забыли — Папа приложил к этому руку. Лишь в нашей церкви помнят о нем… Он своего рода легенда, передаваемая монахами из уст в уста. Но реальность его существования легко проверить по годовой книге: есть запись о его смерти. Я видел её собственными глазами. Так же запись гласит, что он похоронен в церковном приделе… Но о месте захоронения ни строчки. Еще придание гласит, что последний экземпляр его книги был захоронен вместе с ним… Но это всего лишь слухи.
— Вот что, святой отец, — решительно произнес Клаус, — нужно вскрыть эту могилу…
— Это невозможно! Это противно Воле Господа…
— Я сегодня же пошлю официальный запрос на эксгумацию в рейхсканцелярию, — заявил архивариус. — Помешать мне вы не сможете, лучше не путайтесь под ногами! У меня есть личное разрешение фюрера! А через несколько дней вам доставят разрешение Папы… Но раскопки я начну немедленно!
Монах ссутулился, разом постарев лет на двадцать.
— Бог вам судья! — произнес он, осеняя крестным знамением могилу Анхельма.
