— А затем, — продолжала она, с трудом переводя дыхание, — когда доктор сказал, будто этот несчастный случай причинил мне слишком много вреда, ты заметил, что мы всегда сможем кого-нибудь усыновить. — Она покачала головой, думая о том, какую неудачу потерпела и что подобного ей больше не вынести. — Я не могу пойти на это, Кейд. Главное, о чем я думала в палате госпиталя, — как мне изменить свою жизнь. Я не могла больше быть связанной, я хотела иметь выбор. — Ее голос дрогнул, слезы стремительно побежали по лицу. — Какая из жен испытывает такие чувства? Какая из матерей поступает подобным образом?
— О, Мелани, ты имеешь право желать что-то и для себя лично. — Кейд ласково взял ее за подбородок.
— Даже во вред нашему браку? Нет, Кейд, я не согласна. — Она встретила его взгляд и еще яснее поняла: многое могло измениться за этот год, за исключением одного. — Я люблю тебя, Кейд, — сказала она наконец правду и себе, и ему. — И всегда любила тебя, но ты заслуживаешь женщину, которая хочет того же, что и ты. — Она встала и постаралась отстраниться от мужа. — Пожалуйста, отпусти меня.
— Почему? Потому что ты не хочешь больше иметь детей? Это не преступление, Мел! И, кроме того, — при этих словах он улыбнулся, — я уже староват бегать за малышом, делающим первые шаги, с меня достаточно беготни за тобой.
Потребовалось какое-то время, чтобы слова дошли до ее сознания.
— Ты больше не хочешь детей?
— Мне нужна моя жена и наш брак, — сказал Кейд, — но это я уже говорил. Мне всегда были нужны только ты и Эмми.
— Но…
— Еще один ребенок был бы счастьем для нас, не пойми меня неправильно. Но во что превратится моя жизнь, если из-за этого я потеряю тебя? — Его взгляд старался найти и удержать ее взгляд. — Я люблю Эмми и люблю тебя, и это для меня главное.
— Но я думала… — Голос Мелани затих. Она изменила отношение к их браку, и ей больше не хотелось придерживаться прежней линии поведения. Ее интересовало, каким будет завтра, как они будут жить.
— Каждый из нас думал, что знает желания другого. Может быть, так случилось из-за того, что мы были слишком молоды, когда познакомились, а может быть, потому, что все считали нас идеальной парой. Но и у идеальных пар случаются неудачи, Мел, — сказал Кейд. — И никто из нас не понял, что теряет, пока самое нужное не ушло.
— Или когда оно вернулось.
Он тихо рассмеялся:
— Я не был раньше таким, как тебе хотелось, но я хочу попытаться измениться. Если ты, конечно, дашь мне шанс.
Мелани обдумывала предложение Кейда, глядя в его синие глаза, хорошо знакомые ей с самого детства.
— Это зависит… — прошептала она.
— От чего?
Она улыбнулась шире:
— От твоего умения готовить кофе-латте.
— Я согласен, — сказал он, улыбаясь в ответ.
— О, да, да, Кейд! — Мелани поцеловала мужа.
Кейд и Мелани стояли возле импровизированного алтаря, взявшись за руки и ожидая того момента, когда проповедник снова объявит их мужем и женой. Преподобный Мартин улыбнулся и жестом показал: можете поцеловать свою невесту.
— А вы можете поцеловать своего мужа, — прошептал Кейд на ушко Мелани перед тем, как обнять ее.
Сзади них раздались аплодисменты и пара свистков. Мелани повернулась, ее лицо горело. Она засмеялась. Казалось, в зале собралась половина Лоуфорда, ну по крайней мере его западная часть. Там были студенты университета и даже Кутер.
Присоединив новое помещение, Кейд и Мелани надеялись преуспеть в бизнесе, и происходившая здесь церемония была своеобразным освящением.
— Вы готовы, миссис Мэттью? — прошептал Кейд.
— Готова для чего? — спросила Мелани. Каждый день с Кейдом был приключением, и она старалась приспособиться к этому новому, веселому человеку, который разделяет теперь ее жизнь. Он все свои дни проводил рядом с женой, им хорошо работалось вместе, и это давало их дочери не только чувство удовлетворения, но и много свободного времени для романа с Лайэмом.
— Для будущего, — ответил Кейд.
Она кивнула и взяла букет из рук сияющей дочери, затем двинулась по узкому коридору.
— Счастлив видеть, что собака наконец-то прекратила страдать, — произнес стоящий у стены Кутер.
