Но времени строить догадки не было. Чертовы щупальца уже нацелились на мою спеленатую тушку, готовясь хватать и тащить меня в Тьму.
— «Огонь!» — подумал я, отчаянно шевеля кончиками пальцев. Сработало! Правда, с перебором. Жаркое пламя заплясало на лианах, рукавах рубашки, подаренной зайками, планомерно превращая меня в Ричарда-гриль. Костюм, подаренный Рахнерами и части золотого доспеха прекрасно защищали от повреждений, но и тепло проводили неплохо.
Заорав от боли, я вскочил, разрывая полусгоревшие веревки, и в очередной раз уворачиваясь от выстреливших тентаклей. Скачками несясь к «Матери» я на ходу скастовал исцеление и попытался подбежать к посоху, но путь блокировали очередные лианы.
— «Долго так продолжаться не может!» — думал я, отчаянно прыгая из стороны в сторону, и стреляя фаерболами по прораставшим лианам. — «Второй раз фокус не сработает! Что же делать?!»
И тут мой взгляд упал на шевелящиеся кабели. Выбора не оставалось и, подбежав на максимально близкое расстояние к «матери», я подпрыгнул и схватил шевелящийся пучок проводов.
— Усиление!
И что было сил, дернул его на себя! Эффект был тот еще! «Матерь» заорала дурным голосом сотни кошек, которым одновременно наступили на хвост. Акустический удар был настолько силен, что меня отбросило в сторону. Прокатившись по земле, я вскочил, и с удовольствием увидел, что щупальца тоже дезориентировано тычутся во все стороны. Очевидно, направляла их все же «повелительница» хотела она того или нет. Мельком глянув на девушку в зеленом, я кинулся к черному пятну, подхватывая с земли лежащий посох. «Матерь» могла и подождать, а вот с Червоточиной нельзя было терять ни секунды. Направив верное оружие в самый центр пятна, я скомандовал:
— Максимальный Свет!
Как обычно, я и сам не знал, что произойдет, кастуя то, что приходит на ум. Но получилось как нельзя лучше. Мощный луч ударил в самый центр мишени, раздался низкий гул, и изнутри Тьмы во все стороны брызнули тонкие линии, которые быстро превратились в сияющие молнии. Еще секунда — и черное пятно с легким хлопком взорвалось изнутри, обдав напоследок могильным холодом.
Я упал на траву, чувствуя, что буквально висел на волоске, а смерть или, что там похуже нее, буквально подержала меня за горло. И тут сзади раздался едва слышный полупридушенный всхлип. Вспомнив про дамочку, я тут же вскочил на ноги, направляя посох в сторону подозрительных звуков.
«Матерь» стояла на земле в странной позе. Отчаянно вращая глазами, она силилась что-то произнести, но в том ей мешали собственные руки, со страшной силой сжимавшие собственное горло. Очевидно, остатки Хаоса не желали уходить без прощального подарка. Жалобный взгляд остановился на мне, и я, вздохнув, опустил посох, и шагнул навстречу ей.
— Избранный! — произнесла она металлическим голосом. Руки слегка разжались, а глаза девушки налились чернотой. — Тебе вновь повезло, но даже твое везение когда-нибудь закончится. Пусть ты отвоевал этот континент и ослабил мое влияние здесь, но будь уверен, мы будем ждать тебя на другом.
Девушка, стоя на цыпочках, затряслась, раздираемая металлическим смехом.
— Напоследок, дам тебе совет! — произнесла она вдруг ясным голосом, соединившим в себе металл и живость самой матери-природы. Глаза девушки при этом слегка очистились от заливавшей их Тьмы. — Лучше бы ты поторопился! Эльфы долго не продержатся! Пусть они и активировали Древнего, но…
Девушка вдруг закашлялась, а ее руки вновь сжали собственную шею. Раздался ужасный хруст, и девушка сломанной куклой упала на землю.
— Слабые смертные! — произнесла она прежним металлическим голосом. — Как вы ничтожны! Хотя, в этом симбиозе была своя прелесть…
И затихла. Подбежав к ней, я аккуратно приподнял голову, заметив, как остальные нимфочки нерешительно выглядывают из-за деревьев. Бывшая Хозяйка леса, попыталась что-то сказать, но страшные раны не позволили ей и звука издать.
— Лечение! — скомандовал я, слегка касаясь ее горла. Но свет лишь мигнул и исчез, словно извиняясь. Тем не менее, механические повреждения исчезли. Горло зажило, но девушка все равно увядала прямо на глазах. В прямом смысле — ее конечности постепенно желтели и рассыпались в пыль.
