Хилое майское солнце не могло согреть их. Мария послала слугу за плащом и воспользовалась необходимостью застегнуть его как предлогом для того, чтобы отпустить руку Дарнли. Когда они вышли из-под защиты стен внутреннего двора, свежий весенний ветер, задувавший от залива Форт, ударил им в лицо. Дарнли рассмеялся как ребенок и побежал к стене крепости, в то время как Мария неторопливо следовала за ним.
– Смотри, смотри! – воскликнул он, указывая на узоры, которые ветер создавал на поверхности озера Нор у подножия скалы, на которой стоял замок. Длинное узкое озеро, где топили тела жертв чумы, сегодня ярко блестело под солнцем, отражая голубовато-серое небо.
– Да-да, – сказала она, стараясь убрать из голоса любой намек на раздражение.
«Что за ребенок, – подумала она. – А я-то считала его мужчиной, поклялась быть ему верной и посадила на трон. Этот последний год… Нет, не нужно вспоминать. Это слишком больно».
Звук хриплого смеха разнесся по двору, сопровождаемый стуком подкованных сапог. Босуэлл и его шурин Хантли оживленно беседовали, направляясь к длинной лестнице и воротам, их плащи развевались на ветру.
«Стойте!» – едва не воскликнула Мария и подняла руку, чтобы подать им знак. Потом она опустила руку. Они исчезли за стеной.
– Что касается крестных родителей, то думаю, мой отец… – говорил Дарнли.
– Нет, – перебила Мария. – Только не твой отец! – она не доверяла графу Ленноксу и подозревала, что он тоже был связан с убийцами Риччио. – Я считаю, что мы должны обратиться к правителям других стран с просьбой стать крестными родителями нашего ребенка. В конце концов, он станет королем Шотландии, а возможно, и Англии. Его должны признать с самого начала.
Дарнли вздохнул.
– Кто же тогда? – спросил он.
– Я собираюсь обратиться к Карлу Девятому, герцогу Савойскому и королеве Елизавете.
– К королеве Елизавете? – выкрикнул Дарнли так громко, что солдаты, несущие стражу на стенах, повернулись к нему. – Она же запретила наш брак! Нет, нет и еще раз нет!
– Разве ты не понимаешь, что это способ привлечь ее на нашу сторону? – Мария старалась говорить спокойно и рассудительно. – Королева Елизавета любит детей, и если она поклянется защищать нашего ребенка, то впоследствии позаботится о нем.
– Никогда! После такого оскорбления? Нет, никогда!
– Я собираюсь обратиться к ней, и я королева, – твердо сказала Мария.
Дарнли пропустил ее слова мимо ушей. Как обычно, его настроение внезапно изменилось, он повернулся и снова посмотрел на озеро.
– Как думаешь, это правда, что ведьмы не тонут в воде? – тихо спросил он. – Я слышал, что здесь их так испытывают на колдовские способности.
Мария передернула плечами:
– Надеюсь, я никогда не увижу такое испытание. Когда этих несчастных вытаскивают из воды, их все равно сжигают на костре.
«Ведьмы, – подумала она. – Меня окружает все возможное зло. Моя мать умерла среди этих стен, и я могу последовать за ней».
Ее мысли были такими тяжелыми и гнетущими, что блестящая поверхность озера как будто притягивала ее.
– Любовь моя! – Дарнли с удивительной силой удержал ее на месте. Его лицо побледнело, и он выглядел чрезвычайно встревоженным. Он увел ее с бастиона и начал спускаться во двор.
Почему он так бережно обнимает ее? Она попыталась стряхнуть его руку.
– Ты едва не упала, – сказал он. – Ты наклонилась вперед, и если бы я не подхватил тебя… – его голос дрогнул.
«Святая Мария! – она вздрогнула. – Неужели я все-таки упала в обморок?»
– Тебе нужно лечь, – продолжал он. – Я провожу тебя в спальню.
Мария лежала на королевской постели, прижавшись щекой к коричневому покрывалу, тому самому, которое она вышивала вместе с Мариями, когда они все были еще не замужем. Они смеялись, пели, поддразнивали друг друга по поводу будущих супругов и загадывали желания о том, чьи кровати будут покрывать их шелка.
«Теперь я лежу здесь и слишком хорошо знаю, кем оказался мой муж, – подумала Мария. – Если бы я могла не ложиться с ним на эту кровать или на любую другую, это было бы все, о чем я могла попросить. Счастливы ли Мэри Ливингстон и Мэри Битон? Битон вышла замуж лишь месяц назад и казалась довольной своей участью. Фламина по-прежнему переписывается с Мейтлендом, хотя знает, что он замешан в убийстве. А Мэри Сетон… она не проявляет интереса к воздыхателям.
