— Вы, вероятно, имеете в виду мнимое самоубийство, носящее демонстративный характер?
— Именно! Мы же знаем, что такое бывает не только в книгах, но и в жизни — вспомни прошлогодний случай на сахарной фабрике.
— Очень хорошо помню и уже думал об этом. Но у нас нет ещё ни точных сведений, ни доказательств, касающихся жизни Эмилии. Тут есть ряд сложностей и противоречий… Конечно, даже совершенно здоровый, нормальный человек может совершить такое, если не видит другого способа разорвать петлю, которую жизнь затянула вокруг шеи. Но какие должны быть мотивы!
— А зачем тебе искать точные доказательства? В этой истории их и быть не может. Представь себе, что начальство сейчас подслушивает наш разговор, — как ты думаешь, кем нас с тобой сочтут, а?
Да, вы правы химеры, сплошные химеры. Вот я вспоминаю семейный альбом. Я и без экспертизы установил, что фотографии папаши были изъяты или отрезаны гораздо раньше, чем Эмилия вынула свои. И понятно, почему она это сделала: «Мы не имеем и не хотим иметь ничего общего с этим изменником, он для нас просто не существует!» А свои зачем убрала? «Ухожу навсегда из альбома, потому что ухожу из этого мира, да так, чтобы и следа от меня не осталось. Я зачёркиваю прошлое и начинаю новую жизнь». Но какую? Для верующих загробный мир в сто раз пре— краснее земного. Верила ли она? А если она просто чудачка? Тогда мы вполне можем принять за основу, что она мнимо посягнула на свою жизнь исключительно ради того, чтобы начать жизнь совершенно новую, почувствовать себя как бы вновь родившейся в свои восемнадцать лет. А что? На чудаках мир стоит!
— Слушай, друг, у тебя совсем ум за разум зашёл! Напоминаю — любыми способами надо идти дальше и найти живую, иначе мы будем занимать телефон до второго пришествия. Отталкивайся от мёртвой, она по крайней мере никуда не сбежит.
— Разумеется, надо идти дальше, раз уж взялся. Значит, снова пойду гулять по Пловдиву.
«Интересно, что думает обо мне Цыплёнок? — размышлял Гео. — «Притворщик! Хлебом его не корми, дай только театр устроить!» В общем, он прав. «Кончено, товарищ майор», а сам два часа рассказываю ему разные истории, просто дрожу от охотничьего азарта и его втягиваю в эту авантюру; Увы, если честно, есть у меня эта слабость, в крови она у меня. И зачем я только влез в это дело? Разве чуткий нюх уловит запах преступления? Бог мой, да ничуть не бывало! Эмилия сама распрощалась с жизнью., а я наверняка выгляжу со стороны дураком, пытаюсь искать то, чего нет. Моя пассажирка здорово посмеялась бы, если бы каким-то образом узнала, что я подозреваю её в двойном существовании…
Конечно, легче всего сказать себе: ты, Гео, и вправду обознался, мало ли людей, похожих друг на друга. А девушка метнулась в дом на Леонардо да Винчи совершенно случайно, просто убежала от твоих предполагаемых ухаживаний. И давай-ка ноги в руки, двигай снова в Созополь, покупай плавки, ставь на прикол свой старенький «Запорожец»…
А может, Цыплёнок действительно прав и я действительно влюбился? О, тогда с него станется, пойдёт к моей жене — так, мол, и так, твой благоверный втрескался по уши, езжай в Пловдив и забирай его поскорее, пока не поздно. Он ведь у нас моралист, ему это ничего не стоит…
А существует ли любовь с первого взгляда? Не знаю, не знаю. Но предпосылок для этого более чем достаточно. Жизнь у нас довольно-таки серая. Всё одно и то же: с работы — домой, пижама, тапочки, ужин, телевизор… И не случается ничего, что бы встряхнуло душу до дна, напомнило, что тебе всего тридцать лет… Раньше как? По крайней мере собирались вместе, рассказывали друг другу интересные истории, ездили куда-то, потом хвастались слайдами, вспоминали старые фильмы, орали до посинения на стадионах, поддерживая дух «своей» команды, ходили иногда в спортзалы и даже культпоходы в театр, потом долго обсуждали. Когда это было? Миллион лет назад… Друзья исчезли, разбежались, растворились. Почему? Что случилось? Конечно, не я один такой, это болезнь века — разобщённость, об этом думают социологи, психологи, философы, даже психоаналитики. Мужчина без друзей похож на валюту, которая с каждым днём падает в цене, особенно в собственных глазах. А. почему бы не подружиться, например, с Цыплёнком? У нас с ним полное согласие по всем вопросам, ходим иногда в гости друг к другу, вместе отдуваемся перед начальством. Разные по характеру и темпераменту? Тем интереснее может быть общение. Но нет, мы бываем друзьями только тогда, когда случай подсовывает нам интересные, запутанные дела, а в остальное время что-то мешает нам, дьявол его знает — что именно, и мы спешим расстаться с одинаковым чувством облегчения. Да, только это нас и связывает — дело, разгадка преступлений, человеческие судьбы.
