— Лжете! Неправда! Это западня! Капкан! Шантаж!..
КАПКАН
Инспектор позвал Юлию в холл, предложил нам сесть вокруг стола и послушать его. Неужели было всего около пяти часов вечера? Мы очень устали. А Пирин Йонков выглядел, как бегун, преодолевший дистанцию в десять тысяч метров. Любен смотрел в окно, будто его совершенно не интересовало, что скажет инспектор. Пирин вытер платком лоб, пригладил волосы, словно готовился произнести речь перед высоким собранием, и умело скрывая усталость, начал:
— Я буду краток. Чтобы вы не заскучали, постараюсь «разыграть» перед вами небольшую сценку. Ваш отец, Юлия, пригласил вашего супруга сесть. Тот ответил ему — как делал это часто — с известным сарказмом:
«Слушаю, товарищ командир!»
«Я очень сожалею, что не сдержался. Но на моих глазах ты поднимаешь руку на мою дочь — этого я не могу допустить!»
Пирин Йонков на время «вышел из образа»:
— Позвольте напомнить вам, что эти слова мы услышали в показаниях Любена, верно? Вообще вся моя «сценка» построена на произнесенных репликах. Я только чуть-чуть скорректировал их, чтобы истина была виднее.
— Вы строите ложную версию! — перебил Любен.
— Допустим. Однако я продолжаю.
«Отец, — сказали вы, Любен, старику, — это тебе показалось, ничего плохого я не сделал. Просто мы танцевали, я был слегка пьян и выпустил ее, вот она и повалилась на диван. А больше ничего не было. Юлия скоро придет — спроси у нее, она подтвердит!»
«Может быть, — согласился старик и, очевидно, добавил что-то об отношениях, сложившихся в этом доме. Затем последовали краткие «характеристики» участников ссоры, рассуждения о любви и о жизни молодых и т. д. и т. п., пока отец не дошел до сути, до того главного, о чем он хотел сказать и что явилось побудительной причиной преступления…
— Которое не…
— Будьте добры, не перебивайте меня! Присутствующие сами решат, имело ли место преступление. Итак, отец спросил:
«Скажи мне, Любен, что это за деньги, которые ты не возвратил в свою бухгалтерию?»
«Какие деньги? Где ты их видел?»
«Я не знаю, где деньги, но чек на приличную сумму — здесь, у тебя, значит, и деньги где-то есть. Почему ты их не возвращаешь?»
«Когда женился на Юлии, я не предполагал, что ее отец будет шпионить за мной! Я не идиот и не нуждаюсь в контроле!»
«Это верно, не идиот. Но деньги не вернул. Почему?»
«Не понимаю, что тебе нужно от меня? Моя работа связана с валютой. На два дня я задержал дома три чека — и ты уже стряпаешь из этого «ближневосточный вопрос»!
«Не три, а восемь чеков, и не два дня они здесь, а шесть месяцев. А это значит, что в твоей бухгалтерии деньги списаны и никто их у тебя не требует!»
«Чего тебе все-таки надо?» — уже более резким тоном спросил Любен.
«Когда ты везешь следующую экскурсионную группу за границу?»
«Не знаю».
«Знаешь, послезавтра».
«Что тебе нужно от меня?!»
«Не кричи. Я хочу, чтобы завтра утром ты вернул эти деньги, чего бы тебе это ни стоило».
«Ага, вот теперь кое-что проясняется. А я смотрю — что-то ты в последнее время будто сам не свой. Так вот причина твоих «терзаний»! Чеки у тебя?»
«Да».
«Ты мне отдашь их?»
«Я передам их в твою фирму, после того как ты вернешь деньги».
«А нельзя ли как-нибудь по-другому?»
«Я не вижу другой возможности».
«Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в том, к каким последствиям это приведет?»
«У меня было достаточно времени, чтобы подумать обо всем».
«Чеки находятся дома шесть месяцев. Ты понимаешь, что эти шесть месяцев ставят тебя на один уровень со мной, делают тебя, так сказать, соучастником?»
«На один уровень с тобой ничто и никто меня поставить не может! Если я сам не встану…»
«Ну вот что: если бы то, что ты говоришь и делаешь сейчас, происходило в кино, я, разумеется, аплодировал бы вместе с другими зрителями. Восхитительная революционная мораль! Но, повторяю, если бы это было в кино. А здесь — ты разбиваешь мою семейную жизнь, обливаешь меня высоконравственной грязью! И у меня нет желания аплодировать тебе. Отдай сейчас же чеки! Скандала не будет, я не допущу!»
«Сядь на место! Может, тебе кажется, что ты имеешь право так вести себя со мной, потому что однажды я проявил слабость… Но сейчас ты ошибаешься! Если завтра до обеда…»
