— О том, кто его убил.
Она вышла на лестничную клетку.
— Что ты знаешь?
— Расскажу внизу. — И он побежал вниз по лестнице.
— Ну хорошо, всё равно нужно вывести собаку.
Кройцман стоял за афишной колонкой, дрожа от холода и переступая с ноги на ногу. Если они уже вышли на Шиффеля и тот рассказал им о высоком человеке, теперь они наверняка заявятся к Мануэле и спросят, не было ли среди знакомых Люка долговязого парня. Хорошо бы она поторопилась.
Когда она вышла из дома, он слонялся вдоль тротуара, внимательно наблюдая за редкими прохожими. Девушка подошла к нему и спустила собаку с поводка.
— Ну, говори.
— Ты знаешь сослуживцев Олафа?
— Более или менее. Полиция тоже спрашивала меня о них.
— Есть среди них кто-нибудь двухметрового роста?
Девушка задумалась.
— Может быть, ты имеешь в. виду его шурина?
— Откуда мне знать? Я ищу мужчину двухметрового роста,
— Зачем?
— Я видел его на даче. В тот вечер, когда был убит Олаф.
Она подозвала собаку.
— Пошли в полицию.
Кройцман схватил её за руку:
— Нет!
— Я не люблю, когда меня хватают.
Они стояли вплотную друг к другу, и она смотрела ему прямо в глаза. Он не отвёл взгляд, но руку её отпустил.
— А тебе-то что нужно было на даче? — спросила Мануэла.
— Олаф пригласил меня, хотел со мной что-то обсудить.
— Что он мог с тобой обсуждать? — В ней зародилось подозрение.
— Это мне неизвестно. Но Олафа я не застал. Только этот верзила шастал около дома. Кроме него во всей округе никого не было видно.
— А почему ты не хочешь рассказать об этом в полиции?
— Если они узнают, что я в тот день был у Олафа, то тут же сожрут меня и не станут больше никого искать.
Она взяла собаку на поводок.
— Олаф всегда считал тебя своим лучшим другом…
Это было не утверждение, а вопрос, таящий в себе надежду и скептицизм одновременно.
— Так оно и было: И я хочу найти парня, который приходил к нему в тот вечер. Ты говоришь, что шурин Олафа двухметрового роста?
— Да, и он не любил Олафа. Из-за Яны и из-за меня.
— Где же его искать?
— Попробуй в «Неве». Олаф как-то говорил, что он там иногда останавливается.
— Спасибо, Мануэла. Я найду его, можешь быть уверена. И не ходи в полицию.
— Не знаю… — сказала она нерешительно. — Я могла бы подтвердить, что ты был его лучшим другом. Но если ты не хочешь, я не пойду. Правда, если они придут, я не собираюсь ради тебя попадать впросак.
На письменном столе старшего лейтенанта Симоша лежал подробный протокол. Его сотрудники тщательно осмотрели всю местность вокруг участка Люка. Как выяснилось, убийца мог проникнуть на участок и со стороны реки. Однако старший лейтенант счёл невероятным, чтобы убийца приплыл на лодке, так как это могло скорее броситься в глаза, чем проникновение на участок под прикрытием кустов и деревьев.
Было также установлено, что на улице Незабудок в тот день стоял «трабант». Машины такой марки нет ни у кого из немногих владельцев садовых участков, которые в это время года ещё жили на даче. И к ним никто не приезжал. Однако машину заметили три человека. Правда, один говорил о «трабанте» белого цвета, другой утверждал, что цвет был жёлтый, а третий клялся, что машина была зелёной. На номер никто не обратил внимания.
Симош тотчас приказал проверить, кто из подозреваемых имеет «трабант» или в день совершения преступления брал машину напрокат.
В начале девятого зазвонил телефон. Симош снял трубку.
— Слушаю.
— Старший лейтенант Симош? — спросил молодой женский голос.
— У аппарата.
— На господина директора Шиффеля совершено нападение человеком по имени… — Послышался шорох бумаги, наверняка девушка читала по записке. — Кройцман.
— Где это случилось?
— В его квартире.
— Вы сейчас находитесь там?
— Нет. В квартире господина Шиффеля перерезан телефонный шнур, и я звоню из автомата у соседнего дома.
— Хорошо, — сказал Симош. — Возвращайтесь, пожалуйста, в квартиру господина Шиффеля и подождите меня там. Но прежде скажите ваше имя.
— Фрауке Хоштайн,
— Господин Шиффель не ранен?
— При падении он ударился о стол. У него рана на виске.
— Вы вызвали врача?
— Конечно.
За время с начала расследования дела об убийстве Олафа Люка он уже во второй раз ехал к директору Шиффелю. Теперь дверь была не заперта. Царапины и другие повреждения около замка и на дверной раме свидетельствовали о том, что дверь взломана, притом неумело.
