— Хорошая у тебя семья, Вирджилл, ты должен ей гордиться.
— Я ей горжусь, — заверил Дэвлона Вирджилл, выпив остаток чая одним большим глотком. — Большой Дэв, я не хочу казаться настойчивым, но, помнишь, у нас был уговор с тобой.
— Конечно, помню, друг мой, — кивнул Дэвлон. — Уговору уже много лет, но я помню все его детали. Но, если честно, мне совсем не хочется сейчас говорить о делах. Давай я завтра утром приеду к тебе на заправку, и мы все обсудим.
— Хорошо, Большой Дэв! — не без улыбки произнес Вирджилл, чуть ли не впервые за все время прибивания в доме его старого друга, показав приподнятое настроение. — Тогда, жду тебя завтра у себя.
— Погоди, только не говори, что ты уже уходишь, — расстроено изрек Дэвлон, ставя свою чашку на стол и поднимаясь на ноги следом за Вирджиллом.
— Да, уже скоро полночь и я хочу вернуться домой, прежде чем Карэн уснет.
— Хорошо, Вирджилл. Я ценю твою преданность семье. — Он протянул ему руку на прощание и Стротэм незамедлительно пожал ее. — Я попрошу тебя подождать только пару минут, чтобы Мэредит приготовила тебе термос с чаем.
— Ты очень добр, Большой Дэв.
— Да ладно, не стоит меня благодарить. Это я тебя должен благодарить за то, что ты, наконец, соизволил заглянуть ко мне в гости. — Дэвлон раскинул по сторонам руки и Вирджилл сделал два шага ему навстречу, после чего они заключили друг друга в объятьях. Обнимания закончились примерно через минуту, словно Большой Дэв не хотел отпускать своего старого друга, в то время как сам Вирджилл уже похлопывал его обеими руками по спине, словно хотел напомнить хозяину фермы, что он все еще торопится домой. Дэвлон отстранился от него, но прежде чем сделать шаг назад, он похлопал Стротэма по его небритой щеке и произнес:
— Не забывай дорогу к моему дому, старый ты пес.
— Не забуду, Большой Дэв.
— Пойдем, я тебя проведу до ворот.
Вирджилл Стротэм закивал головой, после чего махнул рукой на прощание Кевину и Солнечному Лучу, и направился к выходу в сопровождении Дэвлона.
Стоило за ними закрыться двери, как тут же послышались быстрые шаги, доносящиеся со второго этажа, и вскоре им компанию составила девушка в бело-желтом просторном платье, которой внешне нельзя было дать больше четырнадцати лет. Она хотела пройти дальше в сторону кухни, когда ее любопытный взгляд остановился на двух незнакомых ей людях, сидящих на диване в прихожей. Без малейшего стеснения, она чуть ли не вприпрыжку приблизилась к ним и плюхнулась в кресло-качалку, в которой еще минуту назад сидел Дэвлон.
— Привет! — промолвила она, подняв правую руку вверх. Интерес к Солнечному Лучу у нее быстро угас, а вот внешность Кевина ее явно заинтересовала.
— Здравствуй, — ответила ей Солнечный Луч. — Как тебя зовут?
— А ты красивый, — проигнорировав вопрос Солнечного Луча, произнесла девочка, смотря на Кевина с непристойным интересом. Она слегка приподняла края своего платья, обнажив свои длинный в чем-то уже не детские ноги, бледная кожа на которых говорила о ее малой любви к фермерскому труду.
— Ты внучка касса Дэвлона? — спросил Кевин, стараясь не обращать внимания на вызывающее поведение девушки.
Слова Нолана сильно развеселили девушку, чему свидетельствовал ее высокий звонкий смех, который, в отличие от ее ног, наоборот превращал ее в совсем еще юную девочку. Солнечный Луч взглянула в сторону Кевина и улыбнулась. Похоже ей данная ситуация казалась довольно забавной, в то время как Кевину все это было не слишком по душе. Он даже позволил подумать себе о том, что случись Кэтти лет через десять точно так же держаться перед незнакомыми взрослыми мужчинами, он бы пришел в бешенство и посадил ее под домашний арест минимум на месяц.
- 'Папаша' Дэвлон мне даже не родственник.
— Тогда кем ты ему приходишься? — спросил Кевин.
— Я? — переспросила девица, сидя в кресле полулежа и наматывая прядь светло-каштановых волос на указательный палец. — Я его наложница. Большой Дэв — владелец гарема.
Кевин был больше чем уверен, что это было неправда, и все же на миг от этих слов он испытал горький вкус во рту от отвращения в адрес хозяина фермы. Судя по сморщенному лбу Солнечного Луча, она поверила в слова девочки, и они причинили ей не меньше дискомфорта, чем ему самому.
