За столом вновь раздались аплодисменты. Хотя богатейшие семейства Андора хлопали в ладоши довольно вяло, часто переглядываясь между собой. Похоже, они уже предчувствовали, что вскоре оглашенный указ новым губернатором будет для них сравним с кандалами.
— Своим первым указом, я хочу помиловать тех заключенных в темнице, которые не совершили тяжких преступлений.
В этом случае мнения за столом разделились. Кто-то поддержал его указ радостными возгласами, а кто-то начал перешептываться и даже возмущаться. Среди вторых были Траллы, Крестаны и Херринги.
— И куда они вернуться, позвольте узнать? — поддал голос Руперт Кан Тес Крестан — старший сын Илдора, а по совместительству — его приемник. — Земли, которые остались после их ареста были разделены между другими жителями губернии, а их дома и фермы были разрушены в угоду будущих посевов. Они ведь начнут промышлять грабежами и рано или поздно вновь вернуться в темницу. Тогда зачем, спрашивается, отпускать их из темницы?
— Те, кто отнял их земли, те их и вернут назад, — решительно заявил Малвилл, получив в ответ новый ропот недовольства. — Вернут вместе с неустойкой за разрушенный дом и с оплатой аренды за использования их земель.
Теперь в ответ раздались гораздо больше недовольных речей. Кто-то даже позволил себе открытое возмущение, но надолго его не хватило. Губернаторы других губернии, не реагировали сильно на его слова, так как эти указы их мало волновали, ведь в своих губерниях они правели, так как хотели, а потому даже позволяли себе улыбки и веселые перешептывания. Малвилл не стал дожидаться тишины, а огласил свой следующий указ:
— Своим вторым указом, я хочу уровнять права и обязанности всех граждан губернии, невзирая на класс, к которому они принадлежат. Теперь, за одно и то же преступление, человек из высшего общества и человек из низин будут отвечать перед законом в той же мере и по той же строгости.
— Да это уже перебор! — вскочил из-за стола Конрад Бон Лец Тралл — племянник Джейя Бон Вис Тралла, который владел лавками на рынке, в которых продавались по большей мере товары, привезенные из объединения Фаржэ. О Конраде он знал не много, но, судя по его возмущению, он часто не соблюдал законов, действующих на территории губернии. — Да кем ты себя возомнил?! Ты всегда был простым капитаном и останешься им!
Джей Бон Вис Тралл попытался его утихомирить, но было уже слишком поздно — солдаты, присутствующие в зале, быстро взяли его под стражу, скрутили руки и вывели его из-за стола.
— Ты никто! Ты всего лишь сын простолюдина и кабацкой шлюхи! — кричал тот, пытаясь вырваться из крепкой хватки троих солдат, которые быстро утащили его с собой, от чего его крики быстро стихли. Когда голос Конрада полностью растворился в коридорах дворца, в обеденном зале повисла гнетущая тишина. Все сидящие за столом, во все глаза глядели на Малвилла, который стоял на ногах и хмуро смотрел на них в ответ.
— Третий указ, — продолжил новый губернатор, в напряженной тишине зала его голос разливался эхом. — Этим указом я повышаю налог на богатство. Каждый богатый житель губернии будет выплачивать дополнительный налог, исходя из движимого и недвижимого имущества, которым он владеет.
Этот указ был встречен в полной тишине и только во взглядах, Малвилл мог прочесть многое: гнев, злость, неприязнь, страх, ненависть и жажду расправы. Валери глядела на него с тем же испугом, который присутствовал в глазах некоторых из сидящих за столом. Для того, чтобы поддержать ее и показать, что он полностью уверен в своих решениях, Малвилл улыбнулся ей, но в ответ не получил от нее одобрения.
Сев за стол, губернатор хлопнул три раза в ладоши, после чего двери зала открылись и повара занесли огромный торт, который по форме напоминал андорскую темницу.
— Приятного аппетита, дорогие гости. Надеюсь, десерт вас приятно удивил.
* * *
Изображения прошлых губернаторов из ордена Лордов, должны были покинуть стены дворца только после того, как картины нового губернатора и его семьи будут завершены. Малвилл ничего не имел против этого, но настоял, чтобы картины в его спальни были сняты уже сейчас. Одной проведенной ночи в постели бывшего губернатора, с последующим пробуждением было достаточно для того, чтобы принять это решение незамедлительно. Открыв веки утром, Малвилл чуть было не встал по стойке смирно, решив, что перед ним стоит сам Милтон Грэй, а не его портрет, что висел на противоположной стене. Валери полностью поддержала это решение, ведь и она с трудом заснула в первую их ночь в губернаторском дворце, все время приоткрывая глаза и наблюдая за образом на портрете, который величаво глядел на нее, освещенный лунным светом. К сожалению, только с этим указом мужа она была полностью согласна и, к ее огорчению, этот указ был не одним из трех произнесенных им за праздничным столом. Она слушала своего мужа во время церемонии с замиранием сердца, и его слова причиняли ей больше боли, чем тем против кого эти указы были направлены. Во время церемонии, Валери вздрагивала и с мольбой смотрела на мужа, пытаясь докричаться до него пусть и без слов. Она хотела попросить его остановиться, ведь с каждым словом ее горячо любимый муж приближался к подписанию другого указа — указа богатейших господ о новом покушении на жизнь Уолтера Малвилла. Пусть убийство губернатора считалась особо тяжким преступлением во всем объединении Эрис, да и во всех остальных объединениях Молодого Мира, но это бы не остановило тех людей, которые пожелали бы его смерти. Ведь с помощью денег, они могли бы не только избежать наказания, но и купить себе освободившийся трон.
