— Лессер… Лессер… Лессер…
Пиша покрывала его лицо поцелуями до тех пор, пока его учащенное дыхание стало более спокойным. Только после этого он перевалился на спину, а после встал на ноги и потянулся за своей одеждой.
— Я скоро вернусь. Хочу поговорить с Гроуном. Затем мы поедем на ферму к твоим родителям.
— А что если я этого не хочу? — спросила она, проведя пальцами по его голой спине.
— Вчера ты говорила об обратном.
— Это было вчера.
— А чего ты хочешь сегодня? — спросил он, повернувшись к ней лицом.
— Хочу, чтобы ты был рядом. Хочу, чтобы в каждую день я засыпала и просыпалась с тобой.
— Я ведь оборотень, а ты — человек.
— И что с того?
— Думаю, ни мои, ни твои сородичи не поймут нас.
— Ну и пусть. Какое нам дело? Я слышала, что жители объединения Фаржэ лишены подобных предрассудков. Мы бы могли переехать туда. Создать настоящую семью.
— К сожалению, я пока не готов к созиданию. Только к разрушению. И я не знаю, сколько это продлится. До тех пор, твоя жизнь не будет в безопасности рядом со мной.
За неполные сутки с ней, Лессеру удалось разглядеть в ее глаза уже три чувства. Вначале это был страх, затем нежность, теперь на него смотрели с явной обидой.
— С чего ты решил, что моей жизни не будет ничего угрожать, если ты будешь далеко от меня?
— Я позабочусь об этом, пусть даже нас будут разделять сотни тысяч шагов, — ответил он, накинув на плечи черный мундир. — Война — не женское дело.
Лессер вышел из шатра. Судя по хмурому виду Гроуна, он был зол из-за того, что Лессер позволил появиться со столь большим опозданием.
— Глупо с твоей стороны заставлять губернатора себя ждать. Армия уже готова. Остальные капитаны уже давно предстали перед троном.
— Губернатор еще немного подождет, — спокойно изрек Лессер. — Мне нужно уладить кое-какие дела.
— И под 'кое-какими делами' ты, конечно же, подразумеваешь ее? — легкий кивок в сторону шатра.
Капитан армии не ответил, давая понять, что предположение Гроуна оказалось верным.
— Многие солдаты недовольны тобой и выказывают желание перейти к Краффу или Буллу. А наглец Хэнгер так и вовсе спит и видит занять твое место. — Гроун замолчал, позволяя Лессеру вставить свою реплику, но тот не воспользовался шансом. — Ты понимаешь, что ты ведешь себя опрометчиво? Ты капитан армии. У тебя есть обязанности перед всеми нами. Ты должен пойти в замок губернатора и выслушать его наставления, чтобы затем немедленно отправиться в путь.
— Только после того, как я отвезу ее домой, Гроун, — настойчиво произнес Лессер, взглянув на друга не менее сурово. Тому пришлось смириться и отвести взгляд. — Ты моя права рука, а потому можешь пойти за место меня в замок и выслушать требования губернатора. Когда я вернусь из селения Куминиус, мы сразу же отправимся туда, куда губернатор пожелает.
— А разве ты этого сам не хочешь? — решил поднажать на него Гроун. — Ты ведь еще вчера был одним из тех, кто твердил, что люди должны поплатиться за все зло, которое они причинили нам! Разве ты это забыл?
— Я говорил лишь то, что вы все хотели от меня услышать. Свою жажду мести я испил до дна еще в тот день, когда Тралл покинул этот Мир. Несмотря на это, я все еще не отказываюсь вести вас в бой. Я все еще хочу помочь всем нашим братьям приобрести свободу. Но, чувство мести уже покинуло меня.
— Пиша — всего лишь человек.
— Все мы жители Молодого Мира и не нам судить, кто из нас лучше, а кто не достоин даже существования. Я бы хотел закончить этот разговор. Тебе стоит поторопиться в замок губернатора, а мне — оседлать коня и отвезти ее в родное селение.
— Хорошо, — пожал могучими плечами Гроун. — Я займусь этим. Я отвезу Пишу в Куминиус. А ты — отправляйся в замок. Пожиратель хочет видеть тебя — не меня.
Лессер настороженно взглянул на своего друга.
— Только не говори, что ты не доверяешь мне, — с нотками обиды в голосе, произнес Гроун, этим заставив Лессера почувствовать стыд за свое недоверие. — Обещаю, я буду охранять ее на протяжении всего пути и отдам ее исключительно в руки родителей. Если понадобиться, я отдам жизнь за нее.
— Гроун…
— Только не пытайся отказаться от моей помощи. Это оскорбит меня и заставит поверить в то, что ты никогда не считал меня своим другом.
