– Чего мужики приехали в столицу на хлебушек зашибить? – поинтересовался у нас, сразу же взявшийся за разлив парень с мохнатыми усами. – Откуда прискакали на московские харчи?
– Вологодские мы, – уверенно соврал следователь и попытался перехватить инициативу спроса. – А вас как звать величать?
– Да нас как хочешь, зови, только водкой пои, – представил сразу весь коллектив под довольный хохот застолья разливающий.
Когда смех чуть утих, мы выпили и быстро все познакомились по настоящему, удостоверив этот факт крепким рукопожатием.
– Вы как на место уже приехали или просто на авось? – толкнул меня в бок сосед слева.
– Да я как-то вот сейчас и не знаю, – испугался я незнания ответа на столь каверзный вопрос.
– Друг тут у нас по зиме работал, вот и дал наколочку, – спас мою репутацию Альбертыч. – Кстати друг у него из этой общаги был, вот фотка у нас есть, может, знаете его. Славкой зовут.
Мужики сгрудились над фотографией и активно покачали головой, категорически отрицая свое знакомство с интересующим нас лицом.
– Вам-то мужики ещё ничего, – тяжело вздохнул после просмотра черноволосый парень с кривым носом и разбитой губой. – У вас гражданство российское, а мне вот вообще прохода на улице нет. Скрываюсь, как шпион на оккупированной территории.
– Кончай Рафик, если нас поймают, и билета из Москвы нет, то и гражданство не поможет, – махнул рукой мужичок с блестящими фиксами. – В ментовку моментом потащат. Меня уж раз пять таскали, еле-еле отболтался.
Мы грохнули ещё по одной. Мужики наперебой ведали нам достоинства и недостатки различных рабочих профессий, а мы кивали головой и делали вид, что активно мотаем их сведения на ус. Особенно доставал меня сведениями сосед слева.
– Я здесь уже почти год тусуюсь. На строительстве работаю, крыши мягкой кровлей кроем. Вообще-то нормально, только бывает, что деньги задерживают, и паспорт отобрали, но с другой стороны, мне теперь менты не страшны. Хозяин меня всегда вытащит. У него все куплены. Хочешь, приходи, я с хозяином поговорю. Он мужик сговорчивый. Приходи Андрюха, я договорюсь. Вместе поработаем. Меня хозяин уважает. Я-то себе дом хочу построить. Дома-то работать негде, совхоз растащили весь и прикрыли, народ на одной картошке живет, поэтому я в Москву рванул. Здесь можно жить, если с умом конечно. Приходи к нам работать, вместе будем корешиться. Со мной не пропадешь. Я уж тут теперь много чего знаю.
Дальше сосед рассказал о своей зарплате и здорово смутил меня цифрами. Честно признаюсь, захотелось мне после оглашения суммы бросить охрану ликероводочного комбината и переметнуться на высокие крыши Москвы. Только я эту идею быстро придушил. Здесь я хорошо помню ещё один завет моего деда, о том, что в пьяной голове добрых решений не рождается. Поэтому, отбросив, прочь лакомые мысли, я стал только поддакивать своему временному собеседнику. Пока я губы на высокую оплату труда раскатывал, а потом по заветам моего деда их обратно закатывал, Колчинский куда-то исчез, оставив меня одного и в полном неведении. Веселые хозяева, конечно же, исчезновения моего друга не заметили и продолжали свою гульбу. Наш подарок тоже стал подходить к концу, и все нехотя полезли в карманы на различных частях тела. Я тоже вытащил из штанов на свет божий полсотни. Бежать пришлось мне с соседом, мы с ним как-то самыми молодыми очутились, толи на счастье наше, то ли на лишнюю заботу. Не знаю. Сбегали мы быстро и беспрепятственно. Грозного стража на вратах не было. Заменяла её на этот раз только податливая швабра во внутренних ручках входных дверей. Со шваброй мы справились мигом, а другим мигом сносились в ближайшую торговую точку. Встретили нас после удачного похода радостно и по-деловому, а уж потом, коллектив окончательно расслабился. Ему видимо совсем немного не хватало. Вот именно это немного мы и принесли. Тут же после расслабления наступила фаза «Ты меня уважаешь?». Ребята стучали по грудям, хватали друг друга за рукава и часто взывали ко мне с требованием стать третейским судьей в споре сторон. Я, ловко увернувшись от двух таких требований и от крепкого кулака, решил выйти из потерявшей дружелюбие комнаты. В коридоре было всё так же сумрачно и пусто. Я потянул носом воздух, и определили конец коридора, в котором находились удобства для удовлетворения некоторых физиологических потребностей. Кое-что справить мне уже давно захотелось, но опять не удалось. Огласился желанный для меня коридорный тупик резким визгом, и откуда-то из тьмы выбежала встрепанная девица с голым торсом мелких размеров, а вслед за ней мчался толстый мужик в алой рубахе, но без брюк.
