Невеста Ктулху была спешно закреплена на тросе лебедки, и теперь ей оставалось лишь отправиться в обитель бога, для свершения обряда бракосочетания, «коий не дозволено ни видеть ни пережить ни одному смертному», заверил жрец. Толпа ответила гулом. И под гром аплодисментов Милена воспарила над колодцем.
– Не забудь, – тихо напомнил Кондрат, – как доберешься, сразу отцепляйся и выходи. Иначе оглохнешь…. Прощай, о пресветлая невеста, счастливая избранная, да ниспошлет тебе великий бог неземные блаженства.
Снова вопль торжества, когда Кондрат встал за пульт, и стал медленно, величаво спускать Милену в колодец. Однако, аплодисментов не последовало, как ни странно, Кондрат увидел совершенно иную картину. Народ, прежде с ликованием провожавший своего кумира, теперь беспокойно жался от врат, давя друг друга, а особенно боязливые пытаются укрыться в нишах, высаживая скрытые двери. Раздались крики «мертвые, мертвые!», тут только он сообразил, что происходит в храме. И что вошедшие вслед за Леной Домбаевой в храм не приглашенные актеры и не заблудившиеся работники. Он вздрогнул всем телом и начал спешно поднимать Милену, почти скрывшуюся в жерле колодца.
– Что случилось? Сюда народ пробрался? – она тоже увидела людей в синем, но крики собравшихся оказались заглушены выстрелами. Один из людей в комбинезоне упал, остальные немедленно смешались с толпой. В портик вошли еще несколько человек из народа. Она пригляделась.
– О, господи, да это таджики! – взвизгнула в диком ужасе одна из плакальщиц. И с помоста всех как ветром сдуло. Кондрат спешно расстегивал пояс, не сообразив вытравить трос, Милена требовала спустить себя на землю, но этим только запутывала отлученного.
Через мгновение на помост влетел Ширван. Он выхватил из рук Кондрата пояс, отцепил его и подхватил Милену.
– Здесь мертвецы, не знаю, как прорвались. Надо уходить. Жрец, где тут другой выход?
– Кондрат, – механически поправил дьяк, бесцельно суетясь у лебедки. – Вход заблокирован, к стоянке не подойти. Вот ведь нечисть.
– Где выход, отец Кондрат?! – рявкнул на него Ширван. – Живо вытаскивай нас отсюда.
Охрана расстреляла все патроны, уложив на месте лишь троих. Но и это ей не помогло, умершие при строительстве храма таджики мстили всем и вся за свою погибель, не давая вырваться из стен своей могилы. Паника стала всеобщей, многие, рванулись к бару, где немедленно возникла давка, и то и дело вспыхивали потасовки. Остальные бесполезно рвали двери в нишах, которые выводили их только в тайные комнатки свиданий – и более никуда.
– Все, прорываемся. Дай сюда! – Ширван вырвал из рук Кондрата посох. Тяжелый, механически отметил про себя. И бросился к портику, навстречу четырем зомби. Остановился на полпути – за ним никто не последовал.
– Все сюда! – крикнул он на весь храм, слова его гулом пронеслись над головами. Взлетев на платформу и попав под лучи багряного света, взмахнул посохом, немедленно привлекая к себе внимание. – Все за мной. Я вывожу.
В кои-то веки он почувствовал себя в родной стихии. Схватив упорно сопротивлявшуюся натиску Милену, он перешел от слов к действиям. Раскрутив посох, обрушил тяжелый его набалдашник на голову первому же мертвецу, с раскроенным черепом тот рухнул к ногам Ширвана. Милена немедленно перестала сопротивляться. Кондрат устремился к ним, следом бросились и еще несколько человек, чье вооружение составляли бутылки со спиртным и выломанные ножки кресел. Следующего зомби Ширван просто снес с ног, выбежал в портик, вытащив за собой Милену. Обернулся по сторонам – здесь его уже ждали не менее семи живых мертвецов, перегородивших вход на стоянку. Увидев выбегавших, они неспешно двинулись к портику. Ширван чертыхнулся.
– Не пройдем. Слушай, где тут черный ход, ведь должен же быть. Ну? – дернул он Кондрата, поскольку тот ничего не отвечал.
– Да, выход есть. Туда, – он показал на дверь, через которую они с Миленой вошли в портик. – Только машины останутся мертвецам.
– А они что водить умеют? – спросил Ширван, снова подхватывая Милену и волоча ее к двери. – Что, тут?.. прекрасно. Эй, давайте сюда, только быстро. Всех мы не удержим.
