Первого кобольда я обнаружил здесь же, в одном из забоев, где ломали роговую обманку. Камень этот считается серебряной рудой, хотя главное в нём – свинец и олово. Кроме того, пусть в малых количествах, но в нём присутствует сурьма. Вещества все ценные, но крайне ядовитые. В иных странах на таких шахтах работают каторжники или рабы, и жизнь их исчисляется не годами, а месяцами. Рабов, как и каторжников, в Истельне нет; рудокопы Тимена – люди свободные. При этом они вовсе не похожи на смертников и живут ничуть не меньше крестьян или ремесленников. Нетрудно догадаться, почему это происходит. Я не могу даровать всем своим подданным молодость и здоровье, какими пользовалась моя гвардия, но спасти шахтёров от горных болезней я сумел, и люди этого не забыли. Тимен остался верен мне, хотя я не избавил шахтёрский край от нашествия горной нечисти.
Встреченный кобольд возился в опасной близости от одной из ловушек. Тёмно-красное облако нечеловеческой магии окутывало его, так что я сразу понял, чем занята тварь. Он переделывал настороженную Галианом ловушку так, чтобы она пропускала кобольдов и убивала людей. Работал он весьма ловко и умело, должно быть, среди своих он считался изрядным колдуном.
Некоторое время я, не вмешиваясь, наблюдал за его деятельностью, а потом одним движением стёр неудачную западню вместе со всем, что успел привнести в неё хитроумный кобольд. Это была моя первая попытка колдовать внутри Оси, проявлять собственную силу, которую я до этого тщательно скрывал. И вновь всё обошлось, магическая суть ловушки немедля растворилась в могучем потоке, лишь лёгкое облачко мути долю секунды виднелось там, где только что красовалось хитроумное творение двух магов – человеческого и подземного.
Значит, можно колдовать, слившись с Осью, и остаться при этом целым. Это открытие многое меняет в моих представлениях и требует осмысления.
Кобольд, убийственное произведение которого неожиданно исчезло, немедленно замер, потом осторожно повёл носом, стараясь понять, что случилось.
Кобольды ничуть не похожи на людей, скорей они напоминают гигантских бесхвостых крыс о восьми лапах каждая. Тело их покрыто жёстким волосом, скользким и не намокающим в воде; наверное, они смазывают свои шкуры какой-то дрянью. Все четыре пары лап кончаются длинными пальцами: кобольды одинаково ловко орудуют как передними, так и задними конечностями. На головах шерсти почти нет, зато от самого носа к шее тянутся ряды слуховых отверстий, напоминающих жабры миноги. Чуткий нос окружён венчиком упругих, длинных усов, которыми кобольд ощупывает дорогу и при помощи которых «рассматривает» интересующий его предмет. Костей у кобольдов нет, одни только хрящи, гнуткие и упругие. Такое устройство позволяет кобольдам просачиваться сквозь щели, где застрянет и вдесятеро меньшее существо.
Чем они питаются в своих глубинах, я не знаю, но каннибализм, вопреки расхожему мнению, не практикуют, слишком уж редки встречи людей и кобольдов, слишком несхожи и отвратительны друг для друга две расы. Рудокоп, которому посчастливится зашибить киркой кобольда, станет его жрать? Нет, конечно! А почему кобольды должны вести себя иначе? Для них люди тоже отвратительны, а такое не едят.
Кобольд, за которым я наблюдал, смешно топорщил усы, всем нечеловеческим видом выражая совершенно человеческое недоумение. Я усмехнулся и щёлкнул его по мокрому носу.
В то же мгновение меня вышвырнуло из Оси с такой силой, что едва не размазало по ледяной стене.
Очухался не скоро и с большим трудом. Ноги не держали, а ползти по холодному проходу в свою нору не было сил. Ясно же, что не доползу, замёрзну на полпути. Оставаться в камере – тем более замёрзну. Но и ползти в Ось после той взбучки, что я получил, казалось чистым безумием.
В моей жизни всегда было много безумия, а в последние дни – особенно. И я, обтирая одеждой угольные метки, пополз туда, где только что едва не погиб. Главное – не стереть последнюю метку, очерчивающую круг у самой Оси.
Конечно, была вероятность, что я немедленно получу второй щелбан, может быть, даже посильнее первого, но в этом случае мои мытарства закончились бы, пусть не безболезненно, но быстро.
