Оруэлл - страница 36

Когда Блэр отправлялся в отпуск, он еще не решил окончательно, возвращаться ли ему на полицейскую службу, но европейский воздух укрепил его в желании покончить со службой в колонии. Как мы уже упоминали, еще до отъезда Эрика в Бирму его родители переехали в спокойный приморский городок Саутволд (графство Саффолк), куда он и отправился в конце августа после двухнедельного пребывания во Франции, в основном в Париже. Младшая сестра Эрика, Эврил, жившая с родителями (ей было 19 лет) вспоминала о внезапном появлении брата: «Когда он вернулся из Бирмы… внешне он сильно изменился. Он стал очень похож на отца и к тому же отрастил усы. Волосы стали гораздо темнее. Похоже, что, привыкнув иметь много слуг в Индии, он стал ужасно — по нашему мнению — неопрятным»^>>{145}.

Радость от встречи была очень скоро омрачена реакцией родителей на принятые Эриком принципиальные решения: во-первых, не возвращаться в Бирму, а во-вторых, заняться писательским трудом. И то и другое крайне не понравилось родителям. Они наперебой уговаривали сына отказаться от нерасчетливых планов, последовать примеру отца, который прослужил в Индии больше тридцати пяти лет и заработал пенсию, позволяющую вести достойную спокойную жизнь. Что же касалось «бумагомарания», то намерение заняться им просто взбесило родителей. Отец обозвал сына «дилетантом»^>>{146}, долго ругался, но переубедить его не сумел. Эрик поклялся, что будет сам зарабатывать на жизнь и не станет отягощать родителей. Но отношения с отцом стали довольно напряженными. Некоторое время Эрик решал, когда подавать рапорт об отставке. Немедленное прошение привело бы к потере денег (оплачиваемый в размере 55 фунтов в месяц отпуск продолжался до 12 марта 1928 года). Так что рапорт на имя генерального инспектора полиции в Рангуне был послан только в октябре 1927-го. В нем содержалась просьба об увольнении с 1 января. Эрик терял при этом примерно 130 фунтов, но слишком велико было стремление разделаться с опостылевшей службой еще до наступления Нового года.

Письма из Англии в Бирму шли тогда около месяца. Ответ пришел телеграфом в конце ноября. В телеграмме говорилось:

В Англии у Эрика стали появляться друзья. Одним из них был Дэнис Коллингс, сын семейного врача Блэров. Когда Эрик пребывал в Бирме, Дэнис проводил антропологические исследования в Мозамбике. Возвратившись в Великобританию в 1927 году, он некоторое время жил в Саутволде, неподалеку от родителей Эрика. У молодых людей оказалось много общего. И хотя Коллингс вскоре устроился преподавателем антропологии в Кембриджский университет, встречи друзей продолжались. Эрик считал Дэниса исключительно одаренным человеком во многих, совершенно неожиданных областях.

Наиболее доверительные отношения в начале 1930-х годов у Эрика сложились с Брендой Солкелд, которая была несколькими годами старше его. Дочь священника из графства Бедфоршир, она переехала в Саутволд, жила недалеко от дома родителей Эрика и работала учительницей в местной школе для девочек. Бренда не имела специального образования, но была начитанной и трезвомыслящей, занималась спортом. В школе она преподавала физкультуру, проводила экскурсии, организовывала концерты, приглашала интересных людей.

Эрик совершал с Брендой долгие пешие прогулки, во время которых делился планами и рассказывал подлинные и вымышленные (чего и не скрывал) истории, создавая некие устные произведения, часть которых позже переносилась на бумагу. Иногда они на целый день нанимали лошадей и удалялись от Саутволда на большие расстояния. Бренда вспоминала, что только к вечеру они останавливались в каком-нибудь прибрежном кабачке, чтобы перекусить и выпить: «Мы всегда уединялись в небольшом зальчике, где можно было поговорить. Мы любили книги и могли проводить часы, беседуя о том, что прочитали. Он вечно шокировал меня какими-то странными фактами или наблюдениями, и видно было удовольствие на его лице, когда ему это удавалось»