– Господи, – произнесла она вслух. – Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы он пришел! Я опущусь перед ним на колени; я сделаю все, пойду на все, только чтобы быть снова рядом с ним. Если он больше не хочет этого, я смирюсь, я буду его другом. Пожалуйста, пожалуйста, Господи…
После того, как прошла еще четверть часа, она открыла дверь и приказала дежурному лакею найти камергера Александра.
К ней наконец-то вышел, но не камергер, а лишь его секретарь.
– Где его величество? – спросила она. – Он послал за мной, я жду его уже больше часа.
Он развел руками в извиняющемся жесте.
– Простите, ваше высочество. К вам, конечно, должен был кто-то выйти. Мы получили ужасные новости.
Наша армия понесла поражение при Бородино.
– О!
Мария упала на спинку кресла и схватилась за нее. На какое-то мгновение огромная значимость того, что она сейчас услышала, пересилила болезненное чувство разочарования, понимания того, что она не увидит Александра еще много часов. Бородино… Дорога на Москву открыта…
– Где сейчас государь? – спросила она.
– Простите, ваше высочество. Он оставил дворец.
Он поехал к своей сестре, Великой княгине Екатерине.
Когда объявили о приезде царя, Екатерина и ее муж Георг Олденбургский обедали. Муж и жена чувствовали себя одинокими, когда бывали вместе, сидя на разных концах длинного стола, так далеко друг от друга, что, когда Георг хотел ей что-то сказать, он вынужден был кричать. Это всегда веселило Екатерину. Она обычно передразнивала Георга, тянувшегося к ней, моргавшего, покашливавшего.
– Чего ради вы держите беднягу на таком расстоянии? – спросил как-то со смехом Багратион после того, как узнал об этой изоляции, в которой Георг и Екатерина вкушали пищу, когда оставались одни. Екатерина же рассмеялась ему в ответ.
– Потому что он надоедает мне, любовь моя. Уверяю вас, я сократила все наши разговоры до минимума, а ему все равно. Ему вообще было бы лучше, если бы мы ели молча, да и мне тоже.
Во время этого обеда она опять думала о Багратионе, внутренне улыбаясь, когда вспоминала обо всех тех часах веселья, которые они провели вместе. Он знал, как обходиться с нею, подумала она; из всех мужчин он был единственный, кто… О, как она любила его. Она взглянула на своего мужа. Бедняга Георг, такой маленький, уродливый и одинокий. Багратиону действительно не нравилось, когда она мучила его. Может быть, в следующий раз она прикажет поставить их стулья рядом…
В это время ее дворецкий подошел к ней и объявил о приезде царя.
– Царь? – Она уставилась на него. – Георг, вы слышите? Александр здесь?
– Он желает немедленно встретиться с вами, ваше императорское высочество. И наедине, – прошептал дворецкий.
– Очень хорошо. – Она поднялась и сделала знак Георгу Олденбургскому оставаться в своем кресле. – Заканчивайте обед. Он хочет видеть одну меня.
Александр ждал ее в ее личной гостиной. Это была очаровательная комната, элегантно меблированная тростниковыми стульями и столиками из черного дерева в новом стиле ампир. В отделанном мрамором камине горел огонь, потому что сентябрь стоял прохладный.
Она подошла к нему и присела в реверансе.
– Александр, какой сюрприз видеть вас. И какое удовольствие. Александр, что случилось? Почему вы так странно выглядите…
Он стоял перед камином, сцепив руки за спиной.
– Екатерина, – медленно начал он. – Екатерина, мы проиграли битву под Бородино. Кутузов потерпел поражение. Мы потеряли сорок тысяч человек.
Она быстро прошла вперед.
– О Господи, Боже мой, – произнесла она. – Господи, этот старый дурак… Александр, прикажите расстрелять его!
– Бесполезно. Не следовало мне ставить его главнокомандующим.
– Я знаю, это я уговаривала вас, – резко возразила она. – Зачем вы пришли сюда, чтобы упрекать меня?
– Нет. – Он не смотрел на нее. – Нет. Я пришел совсем не ради этого.
На какое-то время воцарилась тишина, и рука Екатерины непроизвольно потянулась к покрытому жемчугом медальону, который она носила на цепочке на шее. Александр заметил ее движение и понял, что там находилось изображение ее возлюбленного.
– Я пришел из-за Багратиона, – признался он наконец. Она широко раскрыла глаза и сильно замотала головой.