-Принесите? – шепотом переспросил Влак. Орчонка было не узнать. Шерсть на нем встала дыбом, как у драчливого кота, желтые глаза горели, а губы непроизвольно растянулись в оскал, обнажая клыки.
-Принесите? – эхом отозвался Мэн. Он тоже оскалился, и хотя никаких клыков у эльфа не было, выглядел он не менее страшно, чем рассвирепевший орк. Нож в его руке дрогнул, но тут Влак резко мотнул головой:
-Оставь ее!
Мэн отшвырнул девушку, и она обессиленно осела на пол. Руянский владыка бросился к дочери. Влак обратился к князю:
-Я надеюсь, что Севка жив. Иначе, – из горла его вырвалось рычание: – через несколько часов в этом городе не останется ничего живого, не останется даже костей. А кости твоей семьи я разгрызу сам, лично.
-Ты не посмеешь! – отозвался князь. Он держался увереннее, убедившись, что с дочерью ничего страшного не случилось. – В таком случае орки тоже погибнут. Их уничтожат всех. Сейчас не война!
-Жаль, что ты не вспомнил об этом раньше, – прорычал Влак. – Но нам ничего не грозит. Орки в своем праве – ты первым нарушил закон, – он обернулся к Лориэне: – Где твои бумаги, говори!
-Всеволод не только законный владыка орков, – сказала эльфийка, предъявляя князю документы. – Но и член Мирового Совета. Ты покушался на его жизнь. Тебе известно, что это для тебя означает?
-Рабство, – кивнул князь. На лице его было написано отчаяние. – Рудники. Для меня и моей семьи.
-Ну почему же? – почти с сочувствием сказала Лориэна. – Не только. Еще и для всех жителей избравшего тебя города. Ты ведь не наследственный, а избранный вождь?
-Ну, а они-то за что? – вскинулся князь. – Людей пощади! В разговор вмешался Ларс:
-Сигнал! – напомнил он эльфийской наблюдательнице, и она выпустила белую птицу в приоткрытое окно. В этот момент в залу внесли Севку, и Влак, увидев изувеченного брата, вновь зарычал, потом отчаянно завыл, подняв волосатую морду к лепному потолку.
-Не вой, – оборвал его Мэн. – Он жив. Без сознания, но жив. Ничего. За одного битого, говорят, двух небитых… – у него перехватило дыхание, и, не в силах больше сдерживаться, он выскочил на улицу.
Вслед ему смотрела руянская княжна. В руке она сжимала клочок розовой ткани, зачем-то подобранный с пола, а на лице ее застыло недоуменное выражение. Она, пожалуй, и сама бы не смогла объяснить, какие чувства сейчас испытывала.
. Княжеские лекари успели наложить шину на Севкину сломанную руку и перевязать полуорку голову. Избитое тело было покрыто вонючими мазями, а в пасть ему тщетно попытались влить целебный отвар, но полуорк все еще не приходил в сознание. Блор и огрский наблюдатель бросились к своему подопечному
Увидев состояние пленника, князь Любомир, немного поколебавшись, потянул с шеи витую серебряную цепочку с зеленым с разводами камнем, похожим на малахит.
-Лечебный амулет, – объяснил он Влаку. – Мне несколько раз жизнь спасал. Надень на него, и к завтрашнему утру он будет здоров.
Орчонок жадно схватил артефакт и бросился к брату. Тем временем руянские лекари привели Севку в сознание, поднеся к его носу тряпку с вонючей жидкостью. Влак набросил брату на шею серебряную цепочку.
Севка обвел зал мутным взглядом, потом в глазах появилась искра сознания, и он узнал Влака.
-Братик! Нашел меня, молодец, – прохрипел оркский вожак. Орчонок вздохнул с облегчением. Лекари и стража засуетились, помогая Севастьяну подняться на ноги. Он вновь оказался перед князем и не сдержал гримасу боли и отвращения.
-Что мы должны с ними сделать? – спросил брата счастливый Влак, сбросивший с себя тяжкий груз ответственности. – Уничтожить город и убить жителей? Все в зале замерли, ожидая ответа оркского вожака.
-Убить? Да на хрена они нам сдались? – с недоумением переспросил Севка. Еще ему не хватало устраивать здесь кровавую баню. Теоретически, князя можно было бы даже понять и оправдать. Но практически…– Пусть заплатят эту, как ее, ну дань…
-Виру! – дрогнувшим голосом подсказал князь, боясь поверить, что худшее его миновало.
-Дань, – упрямо повторил Севка. – Припасы, одежду, свежее мясо, ну и другую нормальную еду. Задолбала гномская перловка. Ларс, займись! – бросил он полуогру.
