Севка задумался. Условие казалось совсем необременительным. Ничего, кроме дружеской симпатии, к молоденькой полугномке он не испытывал, и, значит, клятва его ничем не стесняла. Так почему бы нет?
-Хорошо, – решился он. – Самым дорогим, памятью бабки клянусь, что выполню это условие.
-Памятью отца поклянись, – потребовал недоверчивый гном. Севка, не колеблясь, повторил – такая клятва и вообще его ни к чему не обязывала: никакой памяти об отце у него не было.
-Хорошо, – похлопал его по плечу, довольный гном. Несмотря на невысокий рост, руки у Норра были длинные и сильные, так что удар получился ощутимым.
-А второе условие, – поинтересовался Севка, чуть отстранившись.
-А второе условие ты скоро увидишь. Я вас познакомлю, – загадочно пообещал гном.
Затем, оглянувшись и не увидев вблизи никого из сопровождающих, уже спокойнее закончил: – Только прошу, – в голосе прозвучали настойчивые просительные нотки, – никому не говори о нашей беседе. В том числе и Доре. Ну, вот мы и пришли! – Норр с гордостью обвел рукой лагерь.
Увидев временное поселение гномов, прибывших на праздник в Зеленую Долину, Мясоедов сокрушенно вздохнул. Гномский лагерь очень отличался от его собственного, орочьего. Севка, наконец, ощутил атмосферу чужого праздника. Надежные удобные шатры, ковровые дорожки, устилавшие землю, по которым следовало пройти жениху в поисках невесты, длинные ряды свадебных столов, усыпанных цветами и заставленных блюдами с едой и огромными чашами и кувшинами. Отдельно было свалено приданое, которое продемонстрировали парню две гордые пожилые гномки, кажется, тетушки невесты.
Кроме подарков для новобрачных, в отдельном шатре лежали и подарки для гостей: отдельно для почетных, отдельно – для небогатых. Еще одна славная гномская традиция, вызвавшая одобрение Мясоедова. Норр поколебался лишь несколько мгновений, к какой категории причислись оркского вожака, а затем, возможно, под влиянием недавних откровений, решительно приоткрыл полог «почетного шатра».
К Севкиному непомерному счастью, кроме хозяйственной утвари и разных женских излишеств, среди подарков для гостей оказалась и мужская одежда. Разумеется, гномская.
Полуорк, вырванный из душной июльской Москвы в футболке и в рваных джинсах и уже намерзшийся холодными ночами, немедленно натянул на себя удобную гномскую куртку. Теперь Мясоедов смотрелся простым гномским работягой, но зато ему было тепло! Куртка пришлась как раз впору: несмотря на незавидный рост, гномы, почти все как один, отличались могучим сложением. Вполне сгодились для Севки и несколько жестких серых рубах и кое-что из белья. Коричневую робу музыкант сразу отверг. Однако хуже всего обстояло дело с брюками. Короткие гномские шаровары с бантиками – совершенно неожиданная причуда традиционной моды мужественного горского народа – Мясоедов не согласился бы надеть, даже же если бы ему обещали заплатить как за мужской стриптиз в элитном клубе для деловых женщин.
– «Обойдусь пока джинсами. Может, в каком-то городке по дороге удастся купить нормальные штаны», – утешил себя разочарованный полуорк. И так уже, в новой куртке и рубахе, он выглядел почти настоящим гномом, ну, разве что, слишком высоким.
Рядом с одеждой было выложено и ритуальное оружие – на выбор. Боевой топор, огромный блистающий меч, вызвавший у Севки кривую усмешку, и длинный прямой обоюдоострый нож с удобной, хоть и тяжеловатой рукоятью, украшенной замысловатыми узорами, похожими на надписи незнакомого алфавита. Кинжал. Таким кинжалом легко орудовать в рукопашной, а если понадобится, одним метким броском можно убить противника. Искусство метания ножа Мясоедову было не чуждо с детства. Когда-то они с ребятами попортили немало окрестных деревьев, швыряя в цель тупые перочинные ножи. В меткости Севке не было равных и в армии. «Соколиный Глаз» – дразнили его друзья. Дразнили, но не без зависти. Пожалуй, Мясоедову несложно было сделать выбор.
Севка вопросительно взглянул на Норра. Тот кивнул: выбор почетным гостем оружия – часть свадебной церемонии. Музыкант еще раз внимательно осмотрел то, чем, возможно, вскоре придется защищать свою жизнь.
