Глава четырнадцатая. Встречи в поездах
Принимая приглашение, всё ещё чувствуя неловкость ситуации, Люба присела на самый край стула напротив журналиста, аккуратно ставя поднос на край стола, накрытого фирменной скатертью с железнодорожной символикой, и взяла из его рук визитную карточку, на которой тиснёные буквы на двух языках, английском и русском, свидетельствовали о том, что её владелец является штатным корреспондентом Би-Би-Си в Российской Федерации.
— Да, конечно, — сказала девушка. — Спасибо и ещё раз простите меня.
— Не обращайте внимания, — с улыбкой произнёс Моррисон, придвигая к своему столу свободные стулья.
Друзья присели к столу. Уильям жестом подозвал буфетчицу и попросил меню.
Они узнали, что журналист Грей возвращается в Москву, где работает на постоянной основе, из командировки в Феодосию, что он полон впечатлений и, помимо кратких репортажей, готовит большой обзор событий в Крыму.
— Я был бы очень рад, если бы вы поделились своими впечатлениями, — говорил он ребятам, — так сказать, из первых уст.
Кое в чём Моррисон не солгал — он сказал правду о маршруте своего движения. Он действительно ехал из Феодосии в Москву и действительно готовил доклад о протестных выступлениях. Это была небольшая побочная задача, решение которой, конечно, не снимало с него обязанности работать по основному проекту. Но, занимаясь своим основным направлением, он почти безвылазно сидел в Средней Азии. За эти месяцы он отследил передвижения десятков людей за полтора десятилетия, сопоставил множество поступков, событий и биографий, но ему по-прежнему не удавалось нащупать заветную нить, связывавшую в прошлом судьбы двух человек, которые столь драматически пересеклись в заснеженном дворе на юго-востоке Москвы в ноябре две тысячи пятого года.
Уильям нетерпеливо щёлкнул пальцами, подзывая буфетчицу, которая для пассажиров класса СВ, готовых потратить в вагоне-ресторане более солидные суммы, чем ребята из плацкартного вагона, могла выполнить и роль официантки, жестом показывая ей, что ждёт заказ. Второй рукой он разлил по бокалам вино из Любиной бутылки.
Он с интересом слушал рассказ попутчиков о поездке в Феодосию.
— Вы состоите в какой-нибудь организации? — спросил он, поддерживая разговор.
Люба замялась.
— Сейчас — нет, — ответил за неё Дима, — а раньше состояли в Молодёжном Альянсе революционных коммунистов.
Только благодаря опыту и выдержке Моррисона его попутчики не заметили его реакции на это словосочетание.
— Не слыхал о таком объединении, — покачал головой Уильям после секундной паузы.
— Да мы там уже и не состоим, — махнула рукой Люба.
— Я не очень хорошо разбираюсь в общественных движениях, — улыбнулся Моррисон, — командировка в Феодосию стала для меня довольно неожиданным редакционным заданием. Моя специализация — журналистские расследования. Не знаю, согласитесь ли вы, но для меня это намного увлекательнее, чем репортажи о текущих событиях.
— А что это такое? — спросила девушка. — Можете рассказать?
— Конечно, — кивнул он. — Например, несколько лет назад я занимался таким случаем. В Москве на Выхинском рынке убили казаха, торговавшего овощами. Убийцу нашли довольно быстро и осудили, вроде бы у них вышел конфликт на бытовой почве. Казалось бы, на первый взгляд, ничего интересного, типичная криминальная история. Однако при ближайшем рассмотрении всё оказалось намного серьёзнее, — Моррисон импровизировал на ходу, пытаясь поймать искорку в широко распахнутых серых Любиных глазах, но она смотрела на него ровно, хотя и заинтересованно. — Убийца и жертва были знакомы между собой, хотя не встречались около двадцати лет. В конце восьмидесятых годов они вместе работали в геологической партии, в Казахстане. Понимаете, Люба, правоохранительным органам было неинтересно копать настолько глубоко, а для нас, журналистов, это оказалась золотая жила как в прямом, так и в переносном смысле.
— То есть? — не поняла девушка.
— Они нашли золото. Нашли его где-то в диких казахских степях, но это были последние не то что годы, а даже месяцы существования советской хозяйственной системы как единого целого. Связи были разрушены, документация утеряна, и получилось так, что о золоте знали только эти двое… Так удалось понять истинные мотивы преступника. Такая вот детективная история, — резюмировал Уильям со своей неизменной улыбкой.
