– Итак, – он откашлялся, – сейчас я буду задавать вам вопросы, уважаемые льессы, а вы будете отвечать.
Все четыре кивнули как по команде. Королева хорошо их выдрессировала.
– Кто из вас – первая куколка королевы?
Арман простер руку над шаром, и оттуда, из прозрачной глубины, к его ладони устремились концы нитей. Он невольно поморщился, когда тонкие жала впились в центр ладони, и в очередной раз подумал о том, как плохо быть менталистом. Всего лишь допрос этих девиц. А потом задушевная беседа с хранительницей ночной сорочки. Почему он разделил их? Арман и сам не знал. Но ему казалось, что со служанкой можно не церемониться. А вот куколкам вредить нельзя, все же кто-то из них примет память Вечной королевы.
– Это я, – сказала шатенка, – я первая.
– Чем вы занимались вечером накануне? Отвечайте быстро.
– Вышивала, – ответила девушка, – но, быть может, вы все же скажете нам, что происходит?
Арман покосился на нить, которая подрагивала. Она не изменила расцветки, девушка говорила правду и при этом была совершенно спокойна. Ну, разве что побаивалась самого герцога Саторийского.
– Все узнаете в свое время, – ответил Арман. – А сейчас я буду задавать вам вопросы, а вы – отвечать.
И он задавал. Разные, самые разные вопросы, на которых можно было поймать на лжи. Правда, старательно избегая прямого вопроса: это вы убили королеву и сломали Оракул? Об убийстве пока следовало помалкивать. И ни разу нить не изменила расцветки.
…Четвертая куколка оказалась той самой, с медовыми волосами, с нежным личиком и ореховыми глазами. Нет, все четыре девушки были красивыми, но вот эта, четвертая… Арман поймал себя на мысли, что кого-то она ему напоминает, а кого, он не может сказать. Странное, мимолетное ощущение, словно касание тополиного пуха. Он хмуро оглядел куколку, она ответила ему презрительным взглядом.
– Я в чем-то виноват перед вами? – спокойно спросил Арман, наблюдая за нитью.
– Не люблю цепных псов. – Девица гордо вздернула подбородок.
А нить окрасилась розовым. Арман припомнил, что менталисты подобное явление трактуют как признак гнева или лжи. Поди разберись.
– Каждый из нас на своей привязи, – Арман пожал плечами, – и я и вы.
– Но вы… То, что говорят…
– Что вы делали вечером? – Вот так, не давая ей сообразить.
– Читала.
Нить как была розовой, так и осталась.
– Это у вас зеркалящий артефакт? – задал еще вопрос.
– А что это? – искренне удивилась куколка.
Протянувшаяся к ней нить снова стала серебристой. Арман вздохнул. Невозможно, будучи оборотнем, разбираться в тонкостях всех видов магии. Он хорошо знал и мог реализовать только базовые заклятия. И ведь никого со стороны не привлечешь к такому деликатному делу.
– Так что все-таки происходит? – вновь спросила четвертая. – Почему утром нас не пустили приветствовать ее величество?
– Королева занемогла, – нехотя ответил Арман, – в скором времени одна из вас удостоится чести принять ее память.
– Так бы сразу и сказали, – мрачно проворчала одна из блондинок, – тогда нам нужно привести себя в порядок. Верно, девочки?
Все согласились. Разумеется, Оракул выбирает королеву, но королевское-то тело должно быть идеальным. Арману на миг показалось, что он попал в компанию умалишенных, либо уже вычищенных Оракулом куколок. На пороге, считай, смерти собственного «я» они с увлечением рассуждали о том, какие косметические процедуры следует принять в ближайшее время. Девушка с медовыми волосами вдруг посмотрела прямо на него, отвлекаясь от интереснейшей беседы.
– Нас готовили с раннего детства к чести стать новой королевой. Возможно, уже завтра вы, герцог, будете преклонять колена передо мной.
«Сомнительная честь отдать свое тело в качестве сосуда для чужих воспоминаний, – подумал Арман, – но то, чему учат с детства, укореняется просто идеально».
Серебряные нити дрожали, входя в его ладонь, и Арман понимал, что ничего больше из куколок уже не выудит. Вот королева… Она была настолько хорошим менталистом, что могла влезать в мозги, даже не пользуясь дополнительными построениями вроде этой хрустальной пирамидки. А он не мог. И в этом вся беда. Он задал куколкам довольно вопросов, ни одна из них вроде бы не солгала. Следовательно, ни одна из них не могла убить королеву. Но тогда кто? И будет ли этот «кто-то» угрожать новой королеве?
