– Надо было сдать тебя сегодня?
Мишру замолчал. Я откинулся на кровать. Как же хорошо вот так отдыхать – ноги в холодной воде, тело расслабленно. Только вот ожоги, проглядывающие через расстегнутую рубаху, зудели и мешали лечь поудобней.
В дверь постучали. Я поднялся с кровати – неожиданно резко затуманилось в глазах, и я, оступившись, чуть не опрокинул ушат и треснулся головой о шкаф.
– Аггх, проклятие! – выругался я, открывая дверь.
На пороге стоял Агилмунд с бутылкой каштановой водки и двумя деревянными стаканами.
– Эк ты бурно на меня реагируешь, соскучился? – приподнял бровь гном.
– По тебе всегда, дружище, – я улыбнулся, – проходи. А вот с водкой это ты зря.
– Зря – не зря, это мы увидим. Разговор предстоит долгий.
– С долгими разговорами придется повременить. В городе сейчас находится такой сильный некромант, что я чуть не шлепнулся в обморок, когда ворота прошел.
Агилмунд удивленно хмыкнул. Я пропустил его в комнату. Он поставил водку и стаканы рядом со шляпой и запрыгнул на стул. Я обтер ноги и сел напротив него.
– И откуда такие вести? – спросил гном.
– Я встретил по пути в город инквизитора.
– И он взял и так тебе все рассказал? – с сомнением в голосе спросил Агилмунд. Гном не понаслышке знал угрюмый нрав инквизиторов и их отношение к тем, кто лезет в их дела.
– Именно так, – кивнул я, – но не сказать что он был словоохотлив. Просто предупредил. – Сдавать Мишру, даже Агилмунду, я пока не собирался. Сомнительно, что он поймет природу моих взаимоотношений с демоном, пусть даже заточенным в шляпе. Я и сам их плохо понимаю. – Теперь я думаю, что мне делать, оставить все как есть и не совать нос не в свое дело или прийти на помощь старшему, чтобы получить за это нагоняй?
– Если будет кого потом отчитывать, – усмехнулся гном. – Я не знаю, что тебе делать, друг. На твоем месте я бы не раздумывал. Нежить должна покоиться в земле.
Я кивнул. Агилмунд открыл бутылку и налил в мой стакан немного водки, а свой наполнил до краев.
– С другой стороны, – продолжал он, – твоя новость кое-что меняет в моем деле. Мне думается, что он не случайно в Герхе.
Мишру издевательски хихикнул. Я наигранно закашлялся и будто случайным движением смахнул шляпу на пол.
– Это что было? – спросил гном.
– Ты о чем? – Я поднял шляпу с пола и запихнул ее в шкаф.
– Странный звук. Словно кто-то хихикнул. Ты не слышал?
– Нет, – солгал я.
Агилмунд недоверчиво покосился на меня и залпом осушил свой стакан. Действительно, глупо, и я понимаю Мишру, с его саркастическим смешком. Понятно, что некромант не просто так приехал в город. Я закрыл дверь шкафа и снова сел за стол.
– Продолжай, прошу тебя. – Я придвинул стакан к себе поближе и посмотрел на гнома. Агилмунд налил себе еще водки и продолжил:
– В Империи я нахожусь по делам Кланов, как сам понимаешь. Наша мощь уже не та, как в старые времена, и сейчас, после всех этих войн, мы намного слабее, чем когда-либо. Все больше общин уходят на поиски Кланов, не тронутых войной, надеясь возродить наше былое могущество. В свете всех этих проблем мое задание, может, и не слишком важно, но это неплохой шанс укрепить дружбу наших с тобой народов. У меня письмо к самому Императору Эмри.
– Ого! – удивился я. – И что же такого могло произойти, что об этом необходимо знать Императору?
Гном посмотрел по сторонам и покосился на шкаф, словно подозревал слежку. Потом встал и закрыл балконную дверь.
– Я говорю это тебе, потому что доверяю, Диестро. И хочу официально просить тебя сопровождать меня в столицу как посла Горных Кланов.
Я чуть не подавился водкой, которую все-таки решил пригубить.
– Меня, Агилмунд? В столицу, к Императору? Да он насадит меня на меч, как только узнает из какого я рода!
Гном усмехнулся:
– А кто ему скажет?
– Но предложение все равно неожиданное! И я, конечно, хотел бы знать, в чем суть дела.
Агилмунд снова сел за стол и, осушив стакан, склонился чуть вперед, к моему лицу:
– Вельвы в наших поселениях словно сошли с ума. Многие не могут спать и есть, только и твердят о том, что Невендаар снова ждут великие потрясения. Диестро, я никогда не видел такого, и, поверь, смотреть на это страшно. Некоторые прорицательницы бросались в пропасть, не в состоянии выдержать чего-то. Но все в один голос твердят, что земля разродится новым чадом и боги снова начнут свою мрачную игру.
