А.Ю. Это не очень соответствует Вашим же словам о сильном давлении конкурентов. Какое же это давление, раз Вам мощностей не хватает?
А.К. Нет, давление все же есть. Мы просто принимаем меры. В этом году, например, мы на рекламу потратим уже 5 млн дол. за один год, а не 6–7 млн дол. за шесть лет, как раньше. Это денежки «сжирает». К тому же компания стала настолько чистая, что я даже не могу коробку конфет взять с производства. Это несколько утрированно, но…
Г.К. Чему Вы на сегодня больше всего уделяете внимания: производственным процессам или маркетингу, дистрибьюции, развитию бренда и т. д.?
А.К. Мы настолько хорошо научились осуществлять производство, что на сегодня – это для нас не самое сложное. Самое сложное и дорогое – это бренд. С сетями сложно работать. Обычно нужно заплатить 0,5 млн дол. только «за вход», за доступ на полки, нужно делать промоушн-акции и пр. Еще на рекламные ролики мы стали тратить несоизмеримо больше. Мы с Вадимом[311] раньше сами снимали ролики. Если Вы сейчас увидите наш старый ролик по телевидению, то мы его сами сделали, и он нам обошелся в 15 тысяч. А последний ролик с девушкой на качелях делали профессионалы, и он стоил уже 120 тысяч.
Г.К. То есть Вы истинный предприниматель: и конфеты делаете, и ролики снимаете?
А.К. От того, что у нас денег не хватало, мы все сами делали: рекламное бюро было свое, статьи мы сами писали, Милена [312] у нас была технологом, и лабораторией занималась, и бренд делала. Мы были мастера на все руки.
А.Ю. Это здорово. Вам какой-нибудь орден дали?
А.К. Обещали. Но потом все пошло по-русски. Мы все пишем и заполняем какие-то анкеты, нас кто-то приезжает проверять, приходят какие-то комиссии на фабрику. Они, видите ли, должны сами убедиться, что у нас все хорошо. Решили: все, хватит с нас таких «орденов».
А.Ю. Скажите, идея шоколадных бутиков, о них теперь много пишут – это игрушки или оправдывающая себя вещь?
А.К. Если бы вы захотели не серьезную фирму создать, а работать только на себя, то для этого вам нужно открыть шоколадный бутик и делать семейный бизнес. Он будет приносить 5—10 тыс. в месяц и будет кормить вас и вашу семью. Для нас, когда мы производим 50 тонн продукции в день, а шоколадный бутик в год продает, может быть, всего 1 тонну, это, конечно, не канал сбыта.
Но для нас – это имидж. Мы получили возможность делать для бутика ручные конфеты, презентовать их в важных случаях. Конечно, для нас это затратно. И все же престиж важнее. Вот, мы получили в прошлом году Гран-при за ручные конфеты в Париже на Салоне шоколада. Когда мы его получали, французы были в шоке. Они готовы были принять француза, а русского – нет. Мы ведь всего три раза там выставлялись, и потом, мы промышленная фирма. А у них там – это семейный бизнес, культ ремесла. Все собирают и передают из поколение в поколение рецепты. Но делать нечего, дали приз: дегустацию эксперты проводили вслепую.
А.Ю. Несмотря на такие успехи, трудно выйти со своим экспортом на Запад?
А.К. Трудно. Там с рекламным бюджетом в 6 млн дол. на пять лет, вообще делать нечего! Поэтому то, что проходит в России, не всегда проходит в Европе. У них все есть, и шоколад в том числе. Только если предложить какое-то ноу-хау, нечто совсем необычное, отличающееся от стандартного продукта. В США – дело другое. У нас в Америке неплохо идут дела. Мы там только шоколад продаем, он хорошо пошел. Американцы конфеты покупают только один раз в году. Мы пишем, что в шоколаде все натуральное, минимальное содержание сахара. А они помешаны на здоровом образе жизни, и потом, их привлекает «русская тема». Швейцарский Lindt им надоел. Однако в Европе такое не проходит.
А.Ю. Вы называли варианты будущего: Вы купите, или Вас купят. Речь идет о поиске стратегического инвестора, или IPO тоже рассматривается?
А.К. IPO не рассматривается.
А.Ю. А почему?
А.К. Если надо получить кэш, то больше получишь от стратегического инвестора, чем от IPO. IPO предполагает, что деньги не особо нужны.
Г.К. Какие операции Вы сегодня готовы отдать на аутсорсинг?
А.К. Мы часть операций по производству, по изготовлению, по логистике потихонечку отдаем. И дело не только в аутсорсинге. Внутри компании та же логика. Я теперь понимаю, что компанией можно управлять со стороны, что не обязательно самому во все дырки залезать. И сегодня директор по продажам продает более профессионально, чем я. Андрис
