– Сара, вам знаком вон тот толстяк, что стоит на улице Пасео дель Оспиталь, чуть ближе к нам от площади Торос?
Сара вскинула голову и мило улыбнулась.
– Еще бы мне его не знать, Мануэль.
Доминго Паскуаль, заметив, что девушка смотрит на него, стремительно повернулся и быстро зашагал к улице Доктора Кахаля.
– Доминго! – окликнул его Плиний.
Но Доминго даже не оглянулся, а побежал во всю прыть, насколько позволяли его толстые, короткие ноги.
– Пойдемте со мной, Сара, поговорим по дороге. Я не хочу терять его из виду.
– Что случилось?
– Идемте, говорю вам.
– У меня в машине не выключен мотор.
– Тогда поехали за ним на машине.
– Воля ваша.
Мануэль быстро зашагал вслед за Доминго Паскуалем, а Сара, сев в машину, сделала разворот перед зданием богадельни.
Доминго Паскуаль бежал, время от времени оборачиваясь… Плинию не составило бы никакого труда догнать его, но он почему-то решил следовать за ним на некотором расстоянии.
Вскоре машина Сары поравнялась с Плинием.
– Садитесь, Мануэль.
– Спасибо.
Сара на мгновенье притормозила, и Мануэль уселся рядом с ней.
Добежав до угла улицы Санта Каталина, Доминго Паскуаль еще раз оглянулся и, не увидев позади себя Плиния, остановился в недоумении, озираясь по сторонам. Доминго заметил их в машине только тогда, когда они почти поравнялись с ним. Взбрыкнув, словно конь, он снова пустился наутек.
– Что теперь, Мануэль?
– Дайте ему нас обогнать.
– Прошу прощения, Мануэль, но я не очень хорошо понимаю, зачем мы едем за ним.
– …Честно говоря, я сам пока что этого не понимаю, сеньорита учительница.
– И до каких пор мы будем его преследовать?
– Не знаю.
Сара непонимающе пожала плечами и рассмеялась.
Достигнув улицы Пасео де Сиркуласион, Паскуаль сделал обманный маневр: он перешел на левую сторону улицы, чтобы, таким образом, ускользнуть от машины, которая должна была ехать по правой стороне.
– Над чем вы смеетесь, сеньорита Сара?
– Мы играем с ним в кошки-мышки. Он убегает от нас, а мы его догоняем.
– Отлично сказано… Так вы его хорошо знаете?
– Превосходно.
– Ах да, вы ведь соседи.
– Не только соседи.
– Что же еще?
– Мне смешно говорить об этом.
– А вы смейтесь и говорите.
– Он влюблен в меня. Такого постоянного поклонника, как он, у меня не было никогда в жизни.
– Ах, вот оно что?… Никогда не подумал бы.
– С тех пор как я поселилась на улице Сервера, он глаз с меня не сводит.
– И сватался к вам?
– Ну, что вы! Он даже ни разу не заговорил со мной. Только смотрит на меня из окна и с балкона, когда я выхожу на улицу или возвращаюсь домой. Особенно из окна. Бедный Антонио называл его «оконным поклонником номер два».
– Куда же он девался?
– Не беспокойтесь, Мануэль, оп только что свернул на улицу Санта Мария.
И тут же они увидели его. Доминго Паскуаль бежал, прижимаясь к стенам домов, но силы уже покидали его.
– Вон он. Опять на левой стороне улицы, чтобы мы не могли к нему близко подъехать.
– По-моему, Мануэль, вас нисколько не удивило мое признание в том, что Доминго Паскуаль мой поклонник.
– Напрасно вы так думаете. Я удивлен и даже очень.
Доминго Паскуаль обернулся и посмотрел на них печальными глазами.
– Почему?
– Вам никогда не приходило в голову, что этот ваш «оконный поклонник номер два» может иметь какое-то отношение к смерти дона Антонио?
Сара, не останавливая машины, повернула к Плинию удивленное лицо.
– Пожалуйста, смотрите вперед и притормозите на минутку.
– А вам это приходило в голову, Мануэль? – спросила она, слегка притормозив.
– Вот об этом-то я и спрашиваю вас и себя… У меня есть только подозрение и никаких доказательств.
– Из ревности? Но ведь этот человек не вполне нормальный.
– Именно поэтому… Поехали дальше, а то мы выпустим его из виду.
В течение почти получаса продолжали они преследовать Доминго Паскуаля, маневрируя на самой малой скорости, иногда двигаясь наравне с ним, и за все это время не проронили пи слова. Сара, крепко вцепившись в руль, сжав губы, не спускала глаз с Доминго Паскуаля, который с каждой минутой все больше терял самообладание и задыхался. То и дело он оборачивался назад и устремлял на нее свой печальный взгляд.
На какой-то миг Плинию показалось, что выражение ее лица смягчилось и она смотрит на Доминго с некоторым состраданием.
