— Так дело не пойдет, — пробормотала она, ставя на плиту кофейник и добавляя в него дополнительную ложечку мелко смолотого кофе. Что-то же должно было вернуть ее в реальность! Может быть, кофеин… "Шарлотта Баттерфилд прочно стоит на земле, — убеждала она себя, — а не витает в облаках".
— Я почувствовал, как благоухает кофе.
Шарлотта вскрикнула и испуганно попятилась, увидев, что в кухню, любезно улыбаясь, вошел Дункан Толливер. Вдохнув побольше воздуха, чтобы успокоить сердцебиение, она схватила со стола коробку с кофейными фильтрами и стала закрывать ее дрожащими пальцами. Чтобы ничего не сказать, она покрепче закусила губу.
Этот утренний визитер был нисколько не похож на генерала. На нем сейчас не было серого мундира с медными пуговицами и эполетами, и сабли он тоже не захватил с собой. От вчерашнего генерала остались только черные кожаные сапоги, носки которых выглядывали из-под джинсов в обтяжку. Черная кожаная куртка и черная шерстяная водолазка довершали картину: Дункан Толливер, одетый по своему вкусу.
Покосившись на него, Шарлотта заметила, что он прислонился к угловому кухонному шкафу, скрестил ноги и сложил перед собой руки — как тогда. Его глаза, точно такие же голубые и ясные, какими она запомнила их вчера, оглядывали ее с тем же откровенным интересом, с каким генерал из ее сна смотрел на свою южную прелестницу.
Шарлотта вдруг с ужасом поняла, что пришла на кухню в одной светло-розовой ночной рубашке. Она заставила себя не смотреть вниз, точно зная, что сквозь прозрачную ткань виден силуэт ее обнаженного тела.
Убирая коробку с фильтрами в шкаф, она подняла руку и, встав на цыпочки, только тогда сообразила, что пришла сюда еще и босиком.
— Доброе утро, мисс Баттерфилд, — медлительно, с ленцой произнес Дункан Толливер. — Хорошо спали?
Уловив насмешливые нотки в его голосе, она хлопнула дверцей шкафа.
— Как убитая.
— Вы встали раньше, чем обычно.
— Никто не мешал мне спать сегодня ночью, — ответила Шарлотта, пытаясь говорить так же мягко и иронично, как и он, хотя это было ей нелегко. Думая о том, что всю прошлую неделю он непрерывно наблюдал за ней, она начинала выходить из себя.
Они помолчали. Шарлотта чувствовала его взгляд, но все же заставляла себя не оборачиваться.
— Я подумал, что мы могли бы выпить вместе по чашечке кофе, — нарушив молчание, сказал наконец Дункан и добавил не без иронии: — В честь старой дружбы.
Вчерашний холод, которым он обдал ее на прощанье, исчез, а простота и легкость, с которыми он к ней обратился, показались Шарлотте просто чудесными. Она оглянулась по сторонам в поисках какого-нибудь занятия, чтобы не поворачиваться к нему лицом, будучи, можно сказать, почти голой, но на плите уже закипал кофе. Так или иначе, но придется выключить газ, а значит — предстать перед ним во всей красе. Если б он хотя бы уж не был именно таким, каким она его себе представляла — высоким и потрясающе красивым, как генерал… Лежа без сна ночами, когда он ее пугал, Шарлотта воображала себе привидение именно таким. Но этот Дункан Толливер не был призраком, и если она будет его бояться, то ничего хорошего из этого не выйдет.
— Мистер Толливер, — сказала она сухо, — у меня нет никаких причин пить с вами кофе и вообще находиться в вашем обществе хотя бы и минуту.
— Ошибаетесь, — благодушно ответил Дункан.
— Нет.
— А как же вы намерены от меня избавиться?
Кофе забулькал, и Шарлотте пришлось, быстро повернувшись к нему и Дункану, прикрутить газ, а потом снова отвернуться, надеясь, что Толливер не догадается, отчего она смущена.
— Если вы порядочный человек, — произнесла она, стараясь говорить как можно более естественно и в то же время твердо, — вы не станете вынуждать меня предпринимать какие-либо действия. Вам ведь ясно, что я не хочу, чтобы вы оставались здесь.
Больше она ничего не сказала и стала ждать, что он уйдет.
И вдруг ни с того ни с сего она вспомнила свой сон. Ее даже бросило в пот от неожиданности — тоненькие струйки побежали по шее, по животу, притягивая к телу тонкую ткань рубашки. Грудь стала тяжелой и плотной. "Это не из-за него, а из-за сна", — убеждала она себя. Она постаралась успокоиться, но снова вспомнила генерала из своего сна и то, как он раздевал ее…
